Дрожь - [37]
– Ты кончишь для меня , сука?
Веда сглотнула желчь, поднимавшуюся к горлу снова и снова, молясь о том, чтобы он закончил прежде, чем она была бы больше не в силах этим управлять. Звук удара о его кожу заполнил воздух, сливаясь с хихиканьем его друзей, когда стоны парня превратились в ворчание.
Он сжал рукой её предплечье, пока тепло его семени наполняло внутренности , обжигая нетронутые стенки влагалища. Насильник ужесточил свою хватку настолько яростно, что Веда волновалась, что мужчина мог разорвать её руку надвое так же, как он разорвал сердцевину.
– Отпусти меня, – Веда показала свои собственные зубы, слезы жгли ей глаза, наполняя их до краев и скатываясь по щекам, когда она попыталась выдернуть руку из его хватки. Но он был слишком силен, цифра «23 » на его запястье изогнулась, когда он усилил захват, закрепив его в этом ужасном месте, посылая её обратно в ту тёмную ночь. Крик разорвал её горло, когда она заметалась, пытаясь высвободить руку. – Отпусти меня.
Когда Тодд внезапно отпустил её, зрение Веды уже было ослеплено слезами. Яростно моргая, она обхватила свою пульсирующую руку, пока её грудь вздымалась от шока.
Когда она сморгнула слезы, и зрение прояснилось, Веда поняла, что Тодд вовсе не сам отпустил её.
Мощная рука, обернутая вокруг его шеи, и свекольно-красное лицо из-за отсутствия воздуха в легких и потрясённые глаза Тодда, исследующие лицо Гейджа, когда тот усилил сжатие.
– Не смей когда-либо снова протягивать к ней свои руки, – распалялся Гейдж. – Ты потерял свой чертов рассудок?
Веда накрыла рукой грохочущее сердце. А затем обе , она и блондинка, потянулись к Гейджу, чьё лицо было таким жёстким и багровым от ярости, что Веда едва узнала его.
– Гейдж, остановись, – блондинка попыталась встать между Гейджем и Тоддом.
Гейдж даже не заметил её, сжимая пальцы вокруг шеи Тодда ещё сильнее, напрягаясь до тех пор , пока его друг не захрипел.
Веда подошла на цыпочках и положила руку на бицепс Гейджа, который был напряженным настолько сильно, что она удивилась, собиралась ли эта глыба под её дрожащими пальцами разорваться, ведь мощь мужчины ощущалась даже через кожаную куртку.
В тот момент, когда её пальцы коснулись его руки, что-то надломилось в Гейдже, чего не произошло от вмешательства блондинки. Он повернулся к ней, встречаясь с Ведой глазами.
Желудок Веды сжался от того, как выглядел Гейдж. Нагота, слепота, выражение настолько безучастное к чему бы то ни было, кроме слепой ярости. Девушка почувствовала, что смотрела на другого человека.
– Я в порядке, – прошептала она, слыша неконтролируемую вибрацию её собственного ошеломлённого голоса и чувствуя высохшие дорожки слез на щеках. – Гейдж, всё хорошо.
Гейдж не смягчился, по-прежнему держа шею друга так плотно, что побудил Тодда ухватиться за лацканы его кожаной куртки. Он дернул, молча умоляя об освобождении. До сих пор, даже пока боролся, Тодд не нанес ему ответный удар.
Удерживая взгляд Веды, всё тело Гейджа затрясло. Он отпустил Тодда, пихая его в шею, пока тот не полетел в толпу, всё ещё не замечая танцующих вокруг них.
Веда впервые за последние минуты втянула воздух, как если бы она была единственной, кто задыхался тут. Её влажные глаза стали шире, следуя за Гейджем, когда он выпрямился, дёрнул за манжеты своей куртки и расправил её на широких плечах. Он внезапно показался в 10 раз выше, в 10 раз шире, в 10 раз более угрожающим, чем когда-либо прежде.
Веда, спотыкаясь, попятилась назад, подальше от него, прикрывая рот обеими руками. Её широко открытые глаза исследовали мужчину , пока его невеста не появилась рядом с ним, со своими наполненными беспокойством голубыми глазами. Она схватила его за руку, потрясла, но Гейджу потребовалось ещё мгновение, чтобы оторвать свой взгляд от Веды и посмотреть на неё. Девушка дотянулась и погладила его по челюсти, одной рукой , что-то прошептав.
Какими бы ни были слова, которые произнесла невеста , они заставили мышцу, которая всё ещё пульсировала на шее Гейджа, расслабиться. Он удерживал её безумный взгляд мгновение, прежде чем поднять свои глаза на толпу.
Веда поняла.
Он волновался, что кто-то увидел его. Заметил его порыв.
Веда наблюдала, как невеста продолжала шептать, видела, как Гейдж заметно расслаблялся с каждым произнесённые ею словом, возвращаясь к облику человека, которого они все знали.
Между тем, видение того, как он был возвращен к своему истинному «я», к кому-то , кто не был им, подтолкнуло В еду убраться оттуда побыстрее. Подальше от нежных рук его невесты, всё ещё сжимающих его челюсть. Подальше от его глаз, стремительно успокаивающихся от каких-то умиротворяющих слов, которые она говорила.
Веда отвернулась от его взгляда и начала протискиваться через толпу, двигаясь так быстро, как только могла, пока не оказалась на выходе. И , оставив дверь открытой, рванула к лифтам в конце коридора, отчаянно пытаясь побыстрее оказаться на первом этаже здания.
Отчаянно желая ступить ногами на землю.
Отчаянно стараясь сбежать.
Глава 7
Гейдж не курил годами. Годами! Поскольку видел, как его покойный дедушка сделал свой последний сдавленный, клокочущий, скрипучий вдох, пока его обугленные легкие боролись изо всех сил, даже когда совершенно обессилили.
Муж ушел к смазливой секретарше, и Джо Майлс осталась одна с детьми и кучей проблем. Когда прошел первый шок, она обнаружила, что жизнь еще далеко не кончена, а она сама не разучилась нравиться. В ее жизни появляются три весьма привлекательных мужчины, да и муж через какое-то время решил вернуться в семью. Так что же теперь выберет Джо: секс, дружбу, деньги или большую любовь? Думаете, что угадали ответ? Что ж, посмотрим!
Вы помните, как бедная Золушка из сказки Ш. Перро мечтала попасть на бал в королевский дворец? С помощью волшебства она попала туда и стала невестой принца.Но, оказывается, не только в прекрасных волшебных сказках к Золушкам приходит счастье. Прочитав роман, вы с тремя очаровательными Золушками не только окунетесь в чарующий мир Беверли Хиллз, с его шикарными приемами с рок– и кинозвездами, с роскошными ресторанами и богатыми домами, но и убедитесь, что мечты не всегда остаются только мечтами.
Лучший способ для студентки подзаработать — устроиться няней к четырехлетнему отпрыску весьма состоятельной семьи.Всего-то и надо — иметь терпение, забыть о собственных амбициях и… не терять чувства юмора, даже когда приходится работать дни напролет!Дитя, конечно, не сахар…Его родители — просто ночной кошмар наяву…Зато рядом — весьма обаятельный сосед. Уж он-то наверняка не даст юной няне скучать по вечерам!
Шесть лет в тишине и покое женского монастыря — и возвращение домой, в безумную круговерть столичной жизни!Туда, где для когда-то блестящей телесценаристки открываются весьма своеобразные «новые перспективы» торговки-челночницы!Туда, где единственный друг и единственный мужчина, еще не забывший, что значит «любить и защищать женщину», — бывший ученый, ныне «с низов» проходящий путь к богатству и положению «крутого нового русского»! Это — наша Москва.Как же непросто здесь выжить!Как же трудно здесь стать счастливой!
Дженнифер Уильямс возвращается в родной городок, чтобы помочь своей сестре. Она не была здесь уже восемь лет и не планирует задерживаться надолго. Жизнь в шумном Далласе вполне устраивает ее. Остается только уладить одно дело личного характера…
Судьба, словно чрезмерно заботливая мамаша, старательно оберегала Лену Кораблеву от мужского внимания. Леночка и рада была бы распрощаться с одиночеством, только вот оно прилипло к ней банным листом и не желало покидать насиженное место. А уже вот-вот — и будет девице немного за тридцать… Так и жила Кораблева — создавая фон для своей яркой и шебутной подружки Светки, которая обожала любовные похождения. Но однажды ураган чувств вдруг настиг Леночку, подхватил и поволок неизвестно куда. В нее влюбился состоятельный мужчина — и позвал замуж! Такое возможно только в сериале.