Древо Иуды - [14]

— Под цвет вашего платья.

Так они добрались до вершины, и вспотевший, пыхтящий Уолтер привел их на широкую террасу отеля, где грелись на солнышке постояльцы. При появлении маленькой компании мгновенно воцарилась тишина. Вновь прибывшие ловили на себе любопытные взгляды, послышался смех. Главный вход находился на противоположной стороне здания. Уолтер не сразу нашел дверь на террасу. Но наконец, поплутав немного, они оказались в роскошном вестибюле с мраморными колоннами, и Стоддарт, спросив дорогу у величественного служащего в униформе с золотым позументом, повел всех в ресторан — громадное помещение, давящее своими размерами, в белых и золотых тонах, с большущими хрустальными люстрами и красным ворсистым ковром.

Было до нелепости рано, только-только часы пробили полдень, и хотя официанты находились в зале, они собрались стайкой вокруг стола метрдотеля и вели беседу, все столы пустовали.

— Слушаю, сэр.

Метрдотель, плотный краснолицый мужчина в полосатых брюках, белом жилете и визитке,[26] оторвался от стола и с сомнением выступил вперед.

— Обед на троих взрослых и ребенка, — сказал Стоддарт.

— Сюда, пожалуйста.

Метрдотель быстро оглядел компанию из-под опущенных век и приготовился вести их к дальней нише, на задворки, но Уолтер высокомерно заявил:

— Мне нужен столик у окна. Заказ сделан на имя секретаря городского совета Ардфиллана.

Метрдотель засомневался. Учуял чаевые, со смешком подумал Мори, но как он ошибается!

— Вы сказали у окна, сэр?

— Вон тот стол подойдет.

— Простите, сэр. Тот стол зарезервирован для майора Линдзи из Лохшила и его компании молодых английских джентльменов.

— В таком случае годится и следующий.

— Это стол мистера Мензиса, сэр. Он проживает здесь постоянно. Хотя… так как он редко спускается раньше четверти второго, а к тому времени вы, несомненно, закончите… Желаете расположиться там?..

Они уселись за стол мистера Мензиса. Меню на англизированном французском было вручено Уолтеру.

— Potage à la Reine Alexandra,[27] — начал он медленно зачитывать, самодовольно заметив в заключение: — Ничто не сравнится с французской кухней. К тому же пять перемен блюд.

Они так и сидели одни в зале, пока их обслуживали — быстро, с едва скрытым презрением. Обед был отвратителен, типичный для «Гранд-отеля» набор блюд, но гораздо ниже обычного стандарта. Вначале принесли густой желтоватый суп, состоящий, видимо, из муки и теплой воды; затем последовал кусок костистой рыбы, которую, вероятно, везли из Абердина в Гэрсей окольными путями через Биллингсгейт, что частично попытались завуалировать, полив ее клейким розовым соусом.

— Рыба несвежая, Мэри, — шепнул Уилли, наклонившись к сестре.

— Тише, дорогой, — шикнула она, борясь с костями.

Мэри сидела очень прямо и не отрывала взгляда от тарелки. Мори понял, что за видимым спокойствием она все остро переживает. Что касается его самого, то, по собственному его выражению, ему было наплевать — он-то здесь совершенно ни при чем, — но, как ни странно, его беспокоило, что она страдает. Он попытался придумать что-то легкое и веселое, чтобы ее приободрить, но на ум ничего не приходило. А тем временем Уолтер, сидевший напротив, трудился челюстями над следующим блюдом: куском жилистой баранины, поданным с консервированным горошком и картофелем, по виду и вкусу напоминавшим мыло.

На десерт принесли бледное бланманже с жестким черносливом. Закуска, которая появилась на столе незамедлительно, ибо теперь их в открытую подгоняли, приняла форму жесткой тощей сардины с голубоватым отливом, наколотой на кусок сухого тоста. Затем, хотя не было еще и часа дня и никто из постояльцев пока не появился, принесли счет.

Если бы Стоддарт сразу расплатился и они тотчас ушли, все было бы хорошо. Но к этому времени даже Уолтер сквозь свою толстую шкуру почувствовал пренебрежение персонала, а этого сын секретаря городского совета Ардфиллана никак стерпеть не мог. Кроме того, у него была склонность к точным цифрам. Он вынул из кармана жилетки один из карандашей, которые неизменно держал наготове, и начал проверять счет. Пока он был занят делом, в зал неторопливой походкой вошел из бара высокий и седой обветренный мужчина задиристого вида, с коротко подстриженными усиками, в блеклом килте из темной шотландки Королевского хайлендского полка. Его сопровождали трое молодых людей в жестких твидовых костюмах — все они, как сразу определил Мори, пропустили в баре больше чем по стаканчику. Усаживаясь за соседний столик, они шумно обсуждали, как прошла рыбалка на берегу реки Гэр — видимо, на том участке, которым владел мужчина в килте. Один из троицы, горластый тип со светлыми волосами и безвольным ртом, сильно под градусом, заметил Мэри. Перегнувшись через спинку стула, он так и впился в нее глазами, пока официант подавал первое блюдо. Жестами и подмигиваниями он призвал своих приятелей переключить внимание на девушку.

— Какая симпатичная шотландская рыбка, Линдзи. Лучше всех тех, что ты вытащил сегодня утром на берег.

Компания расхохоталась, еще двое обернулись и уставились на Мэри.

— Брось, ешь свой суп, — сказал Линдзи.

— К черту суп. Пригласим малышку к нам за стол. А то, как видно, ей не очень весело с ее шотландским дядюшкой. Что скажете, парни? Я похлопочу? — Он оглядел сотрапезников, ожидая согласия и поддержки.