Древняя русская история до монгольского ига. Том 1 - [173]
Святослав ходил с Владимиром псковским на леттов и ливов. Они проникли до нижней Аа, но были отражены и должны были вернуться вследствие нападения литвы на Псков.
В следующем году Мстислав Романович прислал в Новгород своего младшего сына Всеволода, говоря: «Примите Всеволода, а Святослава старейшего пустите ко мне». Новгородцы исполнили его волю.
Зимою Семьюн Емин, с четырьями сотнями, ходил на Тоймакары. Но великий князь владимирский Юрий, занявший после смерти старшего брата Константина и брат его Ярослав переяславский не пустили их через свою землю. Они возвратились в ладьях, и стали, «на зло», шатрами по полю, взводя на Твердислава и Якуна тысяцкого, будто они засылали к Юрию поверенных с советом не пропускать новгородцев. Город взволновался, и посадничество было отнято у Твердислава и дано Семену Борисовичу, а тысяцкое у Якуна и отдано Семьюну Емину.
Всеволод ходил с новгородцами к Пертуеву (Пернау). Немцы, литва и ливь встретили сторожей и бились, победа осталась на нашей стороне, но без всякой пользы.
Вернувшись от Пертуева, они отдали посадничество Твердиславу и тысяцкое Якуну.
Антоний, архиепископ новгородский, отлучился в Новый Торг; новгородцы в отсутствие его ввели сверженного Митрофана опять на стол, а Антонию послали сказать: «Иди куда хочешь». Антоний ушел в монастырь Св. Спаса в Нередицах. Тогда новгородцы одумались и сказали Митрофану и Антону: «Идите к митрополиту, и кого он назначит, тот и будет нашим владыкой». С ними были отпущены два попа: Вассиан и Борис.
В 1220 году возвратился архиепископ Митрофан; Антонию же, удержанному митрополитом у себя, дана епископия перемышльская.
Всеволод ходил «своим орудием» (по своему делу) в Смоленск, и, вернувшись, рассерженный без вины на Твердислава, хотел убить его. Князь пришел с Городища на Ярославов двор, со всем двором своим, в полном вооружении, в бронях, как бы на войну. Новгородцы также собрались с оружием и стали полком на княжем дворе. Твердислав был болен, и его привезли на носилках к Борису и Глебу. Пруссы, загородцы, Людин конец, собрались около него и разделились на пять полков. Князь, «уразумев их ряд (намерение), что они хотят крепко животы свои отдати», не выехал к ним, а выслал архиепископа Митрофана «со всеми добрыми повестьми», и владыка свел всех в любовь: князь и Твердислав поцеловали крест, «и братья вся вкупе быша». Твердислав, помирившись с князем, отказался за болезнью от посадничества, которое отдано было Иванку Дмитровичу. Твердислав же был болен еще семь недель, и тайно от жены, детей и всех родственников, ушел в Аркаж монастырь, где и постригся. Жена постриглась после в монастыре Св. Варвары.
В следующем году (1221) новгородцы изгнали князя Всеволода: «Не хотим тебя, иди куда хочешь», — и он ушел к отцу в Русь.
Крещенные эсты с немцами нападали на Новгородские волости.
В 1222 году посылали новгородцы владыку Митрофана, посадника Иванка и старейших мужей к великому князю владимирскому, просить у него сына, и Георгий дал им Всеволода «на всей воле новгородской», щедро одарив архиепископа и всех мужей. Вскоре он прислал им еще брата Святослава в помощь для похода их к Кеси (Венден). Они много воевали, но города не взяли, потому что ему пришла помощь из литвы. Казалось, все было согласно, но Всеволод той же зимой, тайно, ночью, бежал из Новгорода со всем двором своим. Новгородцы опечалились и послали сказать великому князю Георгию: «Если не хочешь держать Новгорода сыном, то дай нам брата, и он дал им брата Ярослава».
Ярослав, некогда ненавистный, пришел к ним (1223), и они с радостью пошли с ним немедля на литву. Около Торопца погнались за ними до Усвята, но не догнали. Потом Ярослав ходил к Колываню и повоевал всю волость Чудскую. Добыто много золота, всякого добра, но город взят не был.
Ярослав по возвращении оставил Новгород с княгиней и детьми и отправился в свой Переяславль, как ни упрашивали его новгородцы, кланяясь: «Не ходи, князь». Они послали к Георгию за сыном, и тот дал им опять Всеволода.
Архиепископ Митрофан скончался 3 июля, на святого Иакинфа, «свитающу понедельнику», и на его место введен был Арсений, «муж добрый и зело боящийся Бога», чернец из Хутына монастыря.
В следующем году (1224) новгородцы испытали много горя: немцы, которые усиливались с каждым годом в соседстве и искали сначала их дружбы, например, епископ Алберт, присылавший посольство в 1220 году, начали действия наступательные, взяли город Юрьев, после долгой и жаркой осады, и убили князя Вячка, одного из полоцких князей, посаженного там новгородцами, которые не успели подать ему помощи, литва победила рушан, которые вышли было к ней навстречу с посадником Федором. Они были ссажены с коней и многие убиты: Домажир Торлинич и сын его Богша и прочие. Остальные разбежались по лесам.
Внутренние смятения умножались с каждым годом.
ПСКОВ
В пределах Псковского княжества, заселенного славянским племенем кривичей и составлявшего часть волости Новгородской, древнейшим городом был Изборск, в 1,5 верстах от Псковского озера, и почти в 40 от Пскова, к западу, на высокой горе, близ реки Исы и Славянских ключей.
«Убийца» с подзаголовком «анекдот» впервые напечатан в «Московском вестнике» за 1827 г., ч. V, № XX, с. 374–381; «Возмездие» — там же, ч. VI, № XXIV, с. 404–407 со следующим предисловием: «(Приношу усердную благодарность А. З. Зиу, рассказавшему мне сие происшествие. В предлагаемом описании я удержал почти все слова его. — В истине можно поручиться.При сем случае я не могу не отнестись с просьбою к моим читателям: в Русском царстве, на пространстве 350 т. кв. миль, между 50 м. жителей, случается много любопытного и достопримечательного — не благоугодно ли будет особам, знающим что-либо в таком роде, доставлять известия ко мне, и я буду печатать оные в журнале, с переменами или без перемен, смотря по тому, как того пожелают гг-да доставляющие.) М.
Михаил Петрович Погодин (1800–1875) — историк, литератор, издатель журналов «Московский вестник» (1827–1830), «Московский наблюдатель» (1835–1837; совместно с рядом литераторов), «Москвитянин» (1841–1856). Во второй половине 1820-х годов был близок к Пушкину.
В «Адели» присутствуют автобиографические мотивы, прототипом героини послужила княжна Александра Ивановна Трубецкая, домашним учителем которой был Погодин; в образе Дмитрия соединены черты самого Погодина и его рано умершего друга, лидера московских любомудров, поэта Д. В. Веневитинова, как и Погодин, влюбленного в Трубецкую.
Повесть была впервые напечатана в альманахе «Урания» за 1826 г. Написана в Знаменском летом 1825 г. После событий 14 декабря Погодин опасался, что этой повестью он навлёк на себя подозрения властей. В 1834 г. Белинский писал, что повесть «Нищий» замечательна «по верному изображению русских простонародных нравов, по теплоте чувства, по мастерскому рассказу» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. 1, с. 94).
Исторический эпизод, положенный в основу трагедии, подробно описан в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, к которой восходит множество исторически достоверных деталей, использованных Погодиным. Опирался Погодин и на летописи. Основные вымышленные события и лица указаны им самим в предисловии. Кроме того, участие в вымышленной фабуле приписано некоторым историческим фигурам (Упадышу, Овину и др.); события, происходившие в разное время на протяжении 1470-х годов, изображены как одновременные.Сам Погодин так характеризовал свою трагедию в письме к Шевыреву: «У меня нет ни любви, ни насильственной смерти, ни трех единств.
Михаил Петрович Погодин — один из первых историков, положивших начало новой русской историографии. Его всегда отличал интерес к истории Домонгольской Руси и критическое отношение к историческим источникам. Именно Погодин открыл и ввел в научный оборот многие древние летописи и документы. В этой книге собраны важнейшие труды Погодина, посвященные Древней Руси, не потерявшие своей научной ценности до сих пор.
Венеция — имя, ставшее символом изысканной красоты, интригующих тайн и сказочного волшебства. Много написано о ней, но каждый сам открывает для себя Венецию заново. Город, опрокинутый в отражение каналов, дворцы, оживающие в бликах солнечных лучей и воды, — кажется, будто само время струится меж стен домов, помнящих славное прошлое свободолюбивой Венецианской республики, имена тех, кто жил, любил и творил в этом городе. Как прав был Томас Манн, воскликнувший: «Венеция! Что за город! Город неотразимого очарования для человека образованного — в силу своей истории, да и нынешней прелести тоже!» Приятных прогулок по городу дожей и гондольеров, романтиков и влюбленных, Казановы и Бродского!
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.