Древняя Русь. IX век - 1263 г. - [2]

Центральным образом древнейшего искусства стало изображение женщины — костяные статуэтки «палеолитических венер» обнаружены на стоянках Костенки под Воронежем, Мальта в Сибири и др. Считается, что этот образ отражает основы социального — родоплеменного (первобытно-общинного) строя. Основными социальными связями внутри групп охотников были кровнородственные, счет родства велся по преимуществу по материнской линии: ведь именно женщины были хранительницами домашнего очага, пока мужчины бродили в поисках охотничьей добычи (иногда эпоху первобытного материнско-родового строя неточно называют эпохой матриархата, «власти матерей»). Кроме того, женщины были кормилицами, собиравшими дикорастущие растения: эта пища была менее калорийной, чем мясо убитых животных, зато собирательство не зависело от охотничьей удачи.

В среднем каменном веке (мезолит), наступившем около 10 тыс. лет назад, исчезла крупная дичь, возросло значение рыболовства, охоты на мелких животных и был изобретен лук. Все большую роль в жизнеобеспечении первобытных коллективов играло собирательство дикорастущих съедобных растений. Разнообразный опыт хозяйственной деятельности в разных природных условиях привел к возникновению производящего хозяйства уже в новом каменном веке.

2. Возникновение производящего хозяйства. Формирование языковых семей

Эпоха нового каменного века — неолита — наступила в Северной Евразии около 6 тыс. лет назад. Присваивающее хозяйство — охота, рыболовство и собирательство — стало уступать место производящему: земледелию и скотоводству. Северный евразийский регион был периферией древнейших очагов земледелия, сформировавшихся на Ближнем и Дальнем Востоке 8–6 тыс. лет назад, но контакты с этими очагами способствовали становлению производящего хозяйства сначала в Юго-Восточной Европе и Средней Азии, а затем, к 3 тыс. до н. э., — в степной и лесостепной полосе. До недавнего времени считалось, что в лесной зоне присваивающее хозяйство безраздельно господствовало вплоть до 2 тыс. до н. э. (бронзового века), но последние исследования почв, содержащих пыльцу культурных злаковых растений, показали, что земледелие распространилось на Восточно-Европейской равнине в неолите.

Решающим открытием, приведшем к «неолитической революции» — возникновению производящего хозяйства, стало открытие земледелия — возделывания земли для получения регулярных урожаев одомашненных растений, прежде всего злаковых. Земледелие было открыто женщинами, которые занимались по преимуществу собирательством диких растений, и образ женщины сохранил свое центральное место в искусстве первых земледельцев. Но женские статуэтки изготавливались уже из глины.

Открытие гончарства — производства изделий из глины, прежде всего посуды, было во многом следствием развития земледелия. Продукты земледелия нужно было хранить и готовить для еды — для этого необходимо было много прочной, обожженной на огне (иногда в специальной печи — горне) посуды. Производство, хранение и переработка продуктов питания привели не только к демографическому взрыву, появлению больших поселений вместо стоянок охотников, но и к возможностям выращивать (одомашнивать) скот. Земледелие, как правило, сочеталось со скотоводством в ранний период развития производящего хозяйства.

Условия для оптимального развития земледелия и скотоводства отличались в разных зонах, в зависимости от наличия водных ресурсов и удобных пастбищ: В степной зоне с безграничными пастбищами преобладающим становилось скотоводческое хозяйство. Процессам разделения труда — выделению регионов с преобладанием земледелия, скотоводства, охоты или рыболовства (вплоть до охоты на морских животных — традиционного занятия жителей тундры) — сопутствовала языковая и этническая дифференциация, выделение общностей людей, говорящих на разных языках и относящих себя к разным этносам — племенам и народам. Археологи выделяют разнообразные археологические культуры, характерные черты которых отражают становление новых экономических и этнокультурных общностей.

Лингвисты считают, что десять — двенадцать тысяч лет назад первобытные племена, заселявшие Старый Свет, говорили на языках, объединенных в огромную и относительно единую семью, условно названную ностратической. По мере расселения носителей этих языков и дифференциации их культурных навыков из ностратической семьи выделилась индоевропейская семья языков, в которую входили предки большей части народов Европы и родственные им по языку народы Азии, расселившиеся вплоть до Северной Индии (отсюда их условное название — индоевропейцы). К ностратической общности относят также картвельские (кавказские) языки, уральские (финно-угорские и самодийские), алтайские (тюркские и монгольские), синокавказские (включающие представителей таких ныне отдаленных друг от друг а народов, как китайцы и адыги на Северном Кавказе), возможно, палеоазиатские и другие языки, составлявшие большие лингвистические семьи (макросемьи): носители этих языков издревле обитали в Евразии.

Древние и современные народы Евразии — хетты, греки и римляне, славяне и германцы — имели общих индоевропейских предков. Расселение индоевропейцев во многом определило этнические процессы в Северной Евразии в древнейший период. Проблема прародины индоевропейцев остается дискуссионной, но очевидно, что они обитали по соседству с древнейшими средиземноморскими цивилизациями и быстро овладели многими их культурными достижениями. Индоевропейские племена в 4–3 тыс. до н. э. заселили степи Евразии и значительную часть Восточной Европы. Их подвижности способствовало относительно развитое скотоводческое хозяйство (крупный и мелкий рогатый скот, лошади), заставлявшее обращаться к поиску новых пастбищ. Расселение приводило к дальнейшей дифференциации разных групп индоевропейцев.