Древняя кровь - [54]

– Двадцать второе… Ну да, конечно же! Солнцеворот, зимнее солнцестояние?!

– Точно. Так что некогда, Саша, просто некогда. С Ириной мы обязательно разберемся, это я обещаю. Устроишь смотрины, жених? – Олег неожиданно озорно подмигнул. – Только чуть попозже. А пока даже не знаю, что тебе посоветовать. И ее береги, и сам не зевай. Всё-таки чувство у меня нехорошее остается. Что-то не то в этой истории с жертвоприношением. Может, и вправду заблудшая какая-нибудь любительница мистики, а может, и нет. Посмотреть надо. Так что любовь любовью, а язык не распускай. И нервы тоже. Лучше всего… Пожалуй, для вас обоих лучше, если ты будешь относиться к ней как к нормальной девчонке. Самое умное, что ты сейчас можешь сделать – это быть с ней нормальным человеком. Как ты сам-то считаешь, любишь ты ее или нет?

– Н-не знаю… Пока, во всяком случае.

– Ну так иди и узнай. И помни: умными разговорами и увещеваниями ты ее «заскок» не исправишь. Сердцем это делается. Всё, больше никаких советов и разговоров, время идет! Счастливо! Натанычу привет не забудь передать. Да, и еще – не забывай про маскировку, вечная твоя беда. Всё на лбу написано. Ну да ладно, теперь тебя есть кому потренировать, авось еще успеешь научиться. С наступающим – в этом году вряд ли увидимся. Хотя… Знаешь, зайди двадцать пятого вечером, часов в шесть. Тогда или всё наладится и поговорим, или и твоя помощь может потребоваться, всех будем собирать, кого сможем.

– Олег Алексеевич, – донеслось из-за двери.

– Иду, Женя, иду!

Провожал Александра старик-учитель. Уже в сенях ревниво спросил:

– А всё-таки, Шурик, ты мне вот что скажи: когда ты всё обратно восстанавливал, мои уроки пригодились? Или оно всё само пришло?

– Пригодились, Николай Иваныч, еще как пригодились! И насчет огорода – чуть ли не в первую очередь! Да и себя когда перепроверял, всё по вашей же методике.

– Ну, методика, положим, не моя… Но всё равно ценно, очень ценно. А то учишь вас, учишь, а потоми гадай – то ли просто вызубрили и натренировались, то ли и вправду думать и чувствовать по-нашему стали. Вот ты у меня чуть не первый такой случай, когда можно на мою науку посмотреть, как она с нуля человека поднимает. Так что ты у меня герой и опытный образец в одном лице. Будет время – готовься, я старик дотошный, заставлю всё до мелочей вспомнить. Я по тебе еще диссертацию напишу. Жалко только, что таких наук в нашей академии еще нету, а то стал бы я сразу профессором. Ну, ступай себе с Богом, я тут покурю еще да работать пойду. Хотя, если хочешь, постой тут, пока я дымлю. Эх, старею…

– Иваныч, а сколько вам лет на самом-то деле?

– Вот уж чего не знаю, так это по годам. Я тебе говорил или нет, что еще войну с Наполеоном застал? Так-то по нашим меркам возраст почтенный, хотя и не старческий, но вот поди ж ты… Видно, срок мой скоро подойдет. Вон как сегодня устал, раньше работа не в тягость была. Да и то, легко, что ли, смотреть, что случиться может. Подавай сведения по не знаешь точно кому и неведомо где, но с точностью до квартала… Ладно, разберемся с этой компанией, буду смену готовить. Пойдешь в ведуны? Сразу не говори, подумай сначала. И сильно в голову не вбивай, пока что тебе и без этого много сделать надо. Ступай давай, подруга ждет.

– Я ей не звонил еще. Она и не знает, что я приехал.

– Если любит, то знает. Чувствует. Кому-кому, а уж мне ты можешь поверить, я в таких делах еще что-то смыслю. Какая у вас там любовь-морковь – дело ваше, но что и ей ты интересен – это мне заметно. Ты когда о ней думаешь, сразу эхо откликается. Ну, ну, глаза загорелись, сейчас заноешь: «Дедушка, научи!» Это в тебе молодая кровь говорит. Вот как то же самое Древняя запросит – тогда придешь. Кстати, если не пойдешь сейчас же, то до Ирины своей будешь пешком добираться. Машину ты на улице оставил, а мне тот парень, что около нее крутится, ой как не по душе.

* * *

«УАЗ» словно чувствовал, что ведет его не привычный ко всем капризам хозяин, а нечто, разместившееся в кабине временно. И не исключено, что не по праву. Машине, как и лошади, нужна властная, уверенная рука и внимательное отношение. Александр и раньше-то водителем был не лучшим, а с некоторых пор стал почему-то неприязненно относиться к движущимся железкам. Сейчас он предпочел бы не уютный и теплый (относительно, конечно) салон, а седло Гривны. Увы, увы… Да и жалко гонять лошадь в такую даль по морозу. Опять же: где ее прикажете парковать в городе? На платной стоянке? Или привязывать к ручке подъезда, пока на пару часов отлучаешься?

Колеса скользнули по наледи, руль попытался вырваться на свободу. Даже «русскому вездеходу», подкованному шипами, сейчас неуютно. Ворчит, временами взрыкивает так, что неприятно отдается где-то в животе. Уличное движение вообще непонятно какое. Оттепель, а потом мороз. Водители разделились на две неравные части: те, кто хочет доехать побыстрее, и те, кто хочет просто доехать. Александр относил себя к немногочисленным вторым. Утешало то, что он хотя бы не единственный. А вот эта улица, вот этот дом… Сейчас и до барышни доберемся.

А барышни дома и не оказалось. Иваныч, конечно, ведун, но тут он мог и ошибиться. Никто не ждет за этой дверью, не подскакивает нетерпеливо от звонка. Впрочем, мало ли какие дела могут быть. Торопиться сейчас некуда, можно и подождать. Но всё равно немного обидно. На всякий случай и для убийства излишка времени сядем и напишем записку.