Древний Рим - [94]

Правление Гелиогабала (Элагабала) носило настолько отрицательный характер, что просто необходимо рассказать о его преемнике, правление которого, по словам всех без исключения историков, было полной тому противоположностью. Гессий Бассиан Алексиан (римский император из рода Северов, правивший в 222–235 годы. Родился в 206 году. Умер в 235 году) принадлежал по отцу к сирийскому роду Гессиев Марцианов, а со стороны матери находился в родстве с римским императорским домом Северов. Юлия Меса приходилась ему бабкой, а Гелиогабал – двоюродным братом (их матери, Юлия Соэмия и Юлия Мамея, были родными сестрами). Впрочем, было широко распространено мнение, что своих сыновей сестры прижили от связи с императором Каракаллой, а их официальные отцы только покрыли женитьбой их грех.

После убийства Элагабала Александр был провозглашен императором под именем Марка Аврелия Севера Александра. Ему было только тринадцать с половиной лет, и делами сначала руководила Юлия Меса, а когда через год она умерла – Мамея.

Александр являлся полной противоположностью своему двоюродному брату. Он получил прекрасное образование в духе тогдашнего культурного синкретизма[15] с преобладанием стоических и религиозно-философских идей. Бабка и мать усиленно готовили его к роли правителя, и будущий император вырос с сознанием лежащей на нем ответственности. Однако Александр был крайне мягок и слабоволен. До конца своей жизни он не выходил из подчинения Мамеи, властной и суровой женщины, чрезвычайно похожей по характеру на свою мать Юлию Месу. Мамея окружала сына мелочным надзором, стараясь предостеречь его от всяких дурных влияний. По своей природе Александр обладал нравом тихим и мягким. За все годы его правления, как говорит Геродиан, он не вынес ни одного несправедливого приговора, казни же без суда вообще прекратились. Он ввел большое число разумных законов о правах народа и императорского казначейства. К ворам он был беспощаден, называя их единственными врагами государства. Если же и были в это время какие-то злоупотребления, то вина за них целиком лежит на Юлии Мамее, так как Александр всегда и во всем был послушен воле матери.

В повседневной жизни Александр, по словам его историка Лампридия, был очень скромным человеком. «Одевался он в белую незолоченую одежду, обыкновенные дорожные плащи и тоги, носил грубошерстные хламиды и туники без пурпура, подражая Септимию Северу. Приветствия он принимал только по имени, словно был одним из сенаторов, лести не терпел и не любил. И был столь выдержанным, что никого не прогонял от себя, со всеми обращался ласково и приветливо, посещал своих заболевших друзей, даже тех, кто занимал невысокое общественное положение. Он хотел, чтобы все высказывали ему свободно, что они думают, выслушивал то, что говорилось, и сам, подобно древним трибунам и консулам, часто выступал на сходках. В греческом красноречии он, правда, был более силен, чем в латинском. Говорят, что он писал неплохие стихи, имел музыкальные способности и был силен в астрологии. Он изумительно рисовал, замечательно пел, но никогда не делал этого в чьем-либо присутствии. В детстве он прилично играл на лире, на флейте, на органе и на трубе, но, став императором, перестал заниматься этим. Борцом он был превосходным, также отличался и в военном деле. День свой он обычно начинал со священнодействий в своем помещении для лавров, где у него стояли изображения и обожествленных государей (но только самых лучших и избранных), и некоторых особенно праведных людей, таких как Аполлоний, Христос, Авраам, Александр Македонский или Орфей, а равно и изображения предков. Затем он либо катался, либо ловил рыбу, либо гулял, либо охотился. После он занимался государственными делами, которые, как правило, не отнимали у него много времени, так как все они предварительно рассматривались его друзьями, а он утверждал или не утверждал их решение. Но в случае надобности он еще до рассвета начинал заниматься делами и сидел до позднего часа; при этом он никогда не скучал, никогда не сидел мрачным или разгневанным, но всегда сохранял одинаковое выражение лица и был весел при всяких обстоятельствах. Он отличался необыкновенной проницательностью, так что никто не мог обмануть его; если же кто-нибудь хотел ловко обойти его, того он сразу разгадывал и наказывал».

Все военные экспедиции Александра, по словам Лампридия, были продуманы до мелочей. Солдаты его никогда не испытывали недостатка ни в провианте, ни в оружии, ни в снаряжении. Поэтому везде, где они проходили, сохранялся порядок, не было ни грабежей, ни убийств. Император обедал и завтракал в открытых палатках, причем ел солдатскую пищу на виду у всех и ко всеобщему удовольствию. Он лично обходил все солдатские палатки, чтобы знать, как живут солдаты. Больные и раненые находились под его пристальным вниманием. Но к нарушителям дисциплины он был строг и даже суров. Особенно жестоко он карал мародеров.

Александр Север был поистине наследником традиций «золотого века» Адриана, Антонина Пия и Марка Аврелия. Вероятно, он являлся последним представителем той эпохи, после которой наступило мрачное время «эры солдатских императоров». Как мы уже говорили, это был очень начитанный и образованный человек. Обратимся к Геродиану: «После государственных дел, военных или гражданских, он с наибольшим усердием занимался чтением: по-гречески он читал книги Платона, в особенности «О государстве», из латинских авторов больше всех ценил Цицерона, иногда он читал и речи, и поэтов, причем любил Серена и Горация.