Дрессировка отечественных волкодавов - [10]

В то же время климатические условия делали кавказцев допустимо вариабельными, что закреплялось изолированностью селений вплоть до середины XX века. Так появились типы кавказских овчарок, исчезнувшие с развитием транспорта и коммуникаций. Нам же природа продемонстрировала прекрасный пример того, как тесный инбридинг в сочетании с жесточайшим естественным отбором и работой может дать гениальный результат, воспроизвести который в современных условиях не представляется возможным.

Возникновению различий внутри породы способствовали различия климатические, мы уже упоминали об этом. Как же это происходило на практике? Согласно законам — не более того. В условиях высокогорья воздух более разрежен, чем на равнинах. Следовательно, чтобы обогатить кислородом организм, необходимо было максимально увеличить объем легких и, стало быть, объем грудной клетки. В то же время основное требование горных троп к живому организму — устойчивость. Отсюда более короткие рычаги передних и задних конечностей. В свою очередь, холодный горный воздух провоцировал собаку хорошо «одеваться». Наверное, так и сформировался тип горных кавказцев: очень мощные, приземистые, коренастые, длинношерстные собаки, смотрящиеся чуть растянутыми.

В предгорьях необходимости в такой адаптации не было, но высоконогость строго регламентировалась возможностью вести поединок с волком. Появлялись собаки более компактные и стройные, с несколько укороченным шерстным покровом.

Хочется сразу оговориться: не следует современных нетипичных собак оправдывать так называемым «степным» типом — плохое разведение не может иметь оправдания! Узкогрудых, вздернутых на ногах, «голых», прилобистых с вздернутыми носами («дельфинов») необходимо исключать из разведения, продолжая любить как членов «стаи-семьи».

Среда, в которой происходило формирование породы, создала в лице кавказца пре любопытнейший этологический феномен. Условия тяжелейших суточных переходов за овцами выработали у этих собак своеобразный режим «экономии энергии». Суровая жизнь и не слишком обильное питание вынудили кавказца любую остановку использовать для отдыха.

Современные КО свято соблюдают этот закон: до определенного момента при любом содержании они неторопливы, не любят суеты и беготни (вспомните характерные для кавказского волкодава аллюры!), предпочитают полежать в максимально выгодном положении. Кстати говоря, это делает их очень удобными при квартирном содержании (заметим — не лучшем для КО), поскольку эти огромные собаки практически не заметны на самой ограниченной жилплощади.

И здесь природа преподносит человеку еще один, весьма болезненный для его самолюбия урок — ей удается создать большую собаку, которая мало ест и пьет, в характере которой удивительным образом сочетаются черты поведения сенбернара и добермана! Я имею в виду легендарный взрывной характер волкодавов, умеющих из лежачего положения (максимальная расслабленность) провести молниеносную атаку, смертоносную для врага, даже не успевшего ее проследить, с мгновенным переходом в состояние полного спокойствия! Что же это, как не предельная уравновешенность протекания нервных процессов?

Вплоть до 30-х годов XX столетия кавказские волкодавы культивировались методами народной селекции и не подвергались до 70-80-х годов целенаправленным изменениям со стороны селекционеров-кинологов, что и спасло породу от так называемой социализации, то есть не сделало из нее «прислугу». Так мы получили счастливую возможность узнать этих собак, не имеющих аналогов в мире.

Мне хотелось бы отметить два важнейших обстоятельства, наложивших свой отпечаток на современных кавказцев. Очень часто, говоря об исчезновении «типов» кавказцев, мы подразумеваем только экстерьер. И хотя реально различия сохраняются, даже видоизменившись (достаточно сравнить экстерьер российского и украинского поголовья кавказцев), нельзя упускать из виду то обстоятельство, что кавказцы разнятся еще и по этологическим особенностям.

Во всяком случае, невозможно не признать существования совершенно обособленных линий кавказцев. Одну из них (в Киеве, например, это линия Старого Кяфра) при общей злобности отличает дружелюбное отношение к собакам! И это легко объяснимо: их «генная память» не включает инстинкт агрессии на подобных себе. Вот и уходят они раз за разом из тестовых поединков, высоко задрав хвост, ввергая «специалистов» в недоумение.

Другая проблема — «кавказистые» азиаты и «азиатистые» кавказцы. Мы еще коснемся так называемой иранской переходной породной группы — собак, живущих на границе ареалов обитания КО и САО. Это собаки, о которых невозможно сказать — кавказец это или азиат.

Но есть еще одна грань сосуществования этих пород. Представьте себе далеко не выдуманную ситуацию: привозят с Кавказа настоящую аборигенную собаку. По документам она КО, по характеру — тоже, а по экстерьеру — чистейший азиат. Кстати говоря, обратная ситуация (по документам — азиат, на самом деле — кавказец) встречается значительно реже, и, как правило, здесь мы имеем дело с банальным мошенничеством. Но, возвращаясь к первому случаю, мне хотелось бы отметить одно политическое обстоятельство, вмешавшееся в историю кавказской овчарки. Упоминание о нем есть в книге «Кавказская овчарка» О. Красновской, Н. Пшеничниковой и др. (М., 1998). Я имею в виду репрессии 1930-1940-х гг. против ряда кавказских народов и их переселение в азиатский район. Естественно, что брать с собой собак они не могли, зато наверняка везли назад после войны собак-азиатов. Понятно, что на Кавказе они метизировались с местным поголовьем КО, и результаты этого мы можем наблюдать еще и сегодня.