Дредноут - [29]
Почти все из их группы кинулись следом за Рэндом, только Эрни замешкался:
— Сестра? — окликнул он Мерси, которая смотрела на дорогу, туда, откуда они пришли.
— Капитана, второго пилота и Ларсена по-прежнему нет. — Девушка взглянула на Эрни. — Я обещала Деннису, что найду его друга. Иди, — велела она. — Я справлюсь сама. Пригибаться я умею, и красный крест всегда со мной.
Она выдавила улыбку, отнюдь не веселую.
Эрни не улыбнулся в ответ.
— Нет, мэм, — сказал он. — Я остаюсь с вами. Не бросать же мне леди одну на поле боя.
— Ты не солдат.
— Вы тоже.
Ясно было, что он не сдвинется с места. Мерси это мигом поняла; она знала этот тип людей — слишком великодушных донкихотов. Эрни считает себя ее должником, поскольку она, как могла, позаботилась о его руке. Теперь он считает, что обязан позаботиться о ней, иначе долг не будет оплачен. Да, эта порода ей знакома. Ее муж был из таких, хотя в прошлом она не задумывалась об этом — да и сейчас не время.
— Поступай как знаешь, — пожала она плечами. Потом накинула капюшон и поправила сумку, чтобы красная метка была заметнее. Медицинский крест не щит и не волшебный оберег, но может спасти ее от превращения в мишень. А может и не спасти.
— Позади барьер, нам его сейчас не перепрыгнуть, — сказала Мерси.
Удивительно, как быстро выросла баррикада, пока они стояли тут, — один шаткий кусок за другим, один на другом, нагромождение бревен и железяк, и переплетение острых штуковин, чья задача — раздирать человеческую плоть так, чтобы та подольше не заживала или не заживала вовсе. Даже если бы удалось преодолеть преграду, они оказались бы под перекрестным огнем, а это совершенно не устраивало Мерси. Тем более что Эрни увязался за ней.
Так что пришлось петлять среди солдат под брань, крики и тычки, коими выражалась забота об их безопасности. Наконец они оказались на восточном краю, удалившись от относительного спокойствия железной дороги. Сюда баррикада еще не дотянулась, но и пули не сновали в воздухе в таком количестве, как там, откуда они пришли.
Мерси ринулась на дорогу, выкрикивая имя Ларсена и гадая, не разминулась ли она с ним в этой суматохе, если он вообще выжил, вывалившись на полном ходу из повозки.
— Капитан? Мистер… Мистер второй пилот? Черт, как его звать-то? Скотт вроде? Мистер Скотт? Меня кто-нибудь слышит?
Ее наверняка слышали многие, но, похоже, битва разгоралась именно там, где разбилась их коляска, и никто не обращал внимания на медсестру в плаще и забинтованного мужчину.
— Кто-нибудь?! — попыталась она снова, и Эрни подхватил ее крик — с тем же нулевым успехом.
Оба они старались держаться опушки и пригибали головы ниже, бродя взад и вперед по участку, на котором, по их прикидкам, и развалилась повозка. И наконец, со стороны, из глубокой V-образной промоины в земле, созданной весенними дождями, пришел ответ.
— Сестра? — Ответ тихий, но несомненный. Так звали ее те, кто лежал на госпитальной койке: «Сета?»
Они едва расслышали зов из-за шума битвы, и Мерси сконцентрировалась как могла, чтобы уловить этот звук, этот один-единственный слог среди грохота войны. Механические шаги по-прежнему сотрясали землю: топ… топ… — все ближе и ближе; девушка содрогнулась, представив, что за машина может обладать такой поступью: машина, разгуливающая взад и вперед вдоль линии фронта, машина, которая, если судить по звуку, больше любой пушки… а может, даже больше «Зефира». Но какой бы ни была эта машина, Мерси не хотелось видеть ее. Ей хотелось только бежать, но голос послышался снова, еще не плачущий, но уже умоляющий:
— Сестра?
— Вот там! — воскликнул Эрни. — Он там, внизу!
И матрос, оскальзываясь, уже спешил к рытвине, в которую угодил Ларсен.
— Я так и думал, что это вы, — пробормотал Ларсен, когда Мерси добралась до него. — Это должны были быть вы. Где Деннис, с ним все в порядке?
— В порядке. Он на пути к железной дороге, там его подберет поезд и довезет до форта Чаттануга. Нам пришлось попросить его уйти, и он ушел. Я сказала ему, что поищу тебя.
— Это хорошо. — Он на секунду прикрыл глаза, словно сосредотачиваясь на какой-то далекой боли или шуме. — Думаю, со мной тоже все в порядке.
— Вполне возможно, — Мерси помогла студенту сесть. — Тебя зашвырнуло в эту яму или ты сюда скатился? Ничего не сломано?
— Нога болит, — поморщился он. — Но она всегда болит. Голова тоже, но, кажется, я выживу.
— Да уж, пожалуйста, — хмыкнула медсестра. — Давай я помогу тебе подняться.
— Я помню страшный треск и как все полетело кувырком — и я полетел. Помню, как летел, и больше ничего не помню, — повторял он, пока Мерси и Эрни вытягивали его на ровное место. Трость его, конечно, исчезла бесследно, но дальнейшие попытки помочь ему студент решительно отклонил. — Справлюсь сам. Буду ковылять, как трехногая собака, но справлюсь.
— Полагаю, ты не видел ни капитана, ни второго пилота, не так ли? — спросил Эрни.
— Нет, не видел. Я же сказал, что полетел, — и все.
— Везунчик ты, парень, — заметила Мерси.
— Что-то я этого особо не ощущаю. А что это за шум?
— Война. Нас нагнал фронт. Ну, идем. На ту сторону дороги. Держи голову ниже, перемещайся короткими перебежками — если сумеешь. Ты приземлился на стороне янки, так что пока не благодари свои счастливые звезды.
«Килгор Джонс вылез из своего «Эльдорадо» и пнул дверь, закрывая ее. Дверь отскочила и снова открылась, и ему пришлось толкнуть ее бедром. Старая машина протестующе скрипнула и закачалась, но на этот раз замок защелкнулся – к счастью для него. «Веселый Роджер» был машиной немаленькой, но и водитель у него был такой же.Не будет большой натяжкой сказать, что росту в нем было метра два, а весу, на первый взгляд, – под четверть тонны. Лысый, без фокусов в виде усов и бороды, он носил изрядные бакенбарды, рыжие, отливающие на солнце, и зеркальные очки-пилоты.
В первые годы Гражданской войны слухи о золоте, таящемся в мерзлых недрах Клондайка, увлекли на север тихоокеанского побережья полчища старателей. Не желая уступить в этой игре, российское правительство поручило изобретателю Левитикусу Блю соорудить большую машину, способную буравить льды Аляски. Так появился на свет «Невероятный Костотрясный Бурильный Агрегат доктора Блю».Однако в первый же день испытаний Костотряс повел себя непредсказуемо, разгромив несколько кварталов в деловой части Сиэтла и вскрыв подземные залежи губительного газа, который обращал любого человека, вдохнувшего его, в живого мертвеца.Прошло шестнадцать лет.
Доброго Вам здоровья, лорд Эмберхарт. Можно ли поинтересоваться — каково это, сражаться за свое будущее, постоянно рискуя как своей, так и жизнями близких, победить и превозмочь, добиться триумфа, а затем… начать делать то, что делаете вы? Идете на поводу мертвого древнего мага. Потакаете желаниям сил, что любой человек на планете отнес бы к чистому несомненному злу. Вновь рискуете, вновь обагряете свои руки кровью, вновь вас преследуют и подозревают. Пар, эфир и гладий, технологии и сверхъестественные силы, порох и кровь.
Мир, похожий на Землю, в кровавые времена начала XX века. Мировые державы ведут политические интриги, воюя друг с другом руками других, менее могущественных государств. Мир, где слово "гений" это не просто похвала, а обозначение человека, владеющего силами, абсолютно непонятными для науки. Мир, в котором не было эпохи Великих Географических открытий, и потому мало кому известно, что происходит за серо-стальной гладью Великого Океана. Мир, который скоро рухнет на дно гигантской бойни, в которой крови будет столько, что многие в ней утонут.
Писатель, мучимый чувством вины, воскрешает в своей сказке мертвую жену и вручает ей судьбу королевства. А потом оказывается в этой же сказке сам. И понимает вдруг, что сказка живет по собственным законам и в общем-то уже не сказка. Государство против Создателя, новая любовь против старой. И абсолютный текст, чей загадочный хранитель вмешивается в судьбу. И все это происходит в серебряный век с его налетом декаданса и жестокости, с ожиданием перемен и умением ставить превыше себя честь и долг перед державой.
После двухсотлетнего затишья в Империи вдруг появляются послы Великого Дракона, чтобы согласно древнему обычаю среди всех красавиц выбрать самую-самую и увезти ее своему господину в качестве невесты. В свиту невесте назначаются самые знатные и красивые девицы, а охранять и защищать в пути ее будут самые блестящие офицеры. Но есть в Империи люди, которые считают древний обычай позором и собираются помешать совершению божественного брака. А барон Криуша, столичный кавалер и известный бабник, спасаясь от собственного навязанного брака, попадает в свиту драконьей невесты и оказывается перед нелегким выбором…
Стимпанк как он есть. Практически чистый и не замутнённый. Стилизация под Викторианскую Англию, безумные учёные, мужественный герои, уличные бродяги, грошовые проститутки, неуловимые маньяки, дух надвигающихся технологических перемен, много пара и панка. Инспектор полиции Джейсон Джентри преследует загадочного преступника, известного под именем Джек-Попрыгунчик, терроризирующего столицу. В банальной с виду завязке скрывается много более глубокого… Главный герой и не подозревает, куда его заведёт расследование.
Нью-йоркский драматург Гордон Далквист проснулся знаменитым, что называется, в одночасье, — когда издательство «Пингвин» предложило ему контракт стоимостью два миллиона долларов на дебютный роман «Стеклянные книги пожирателей снов» и его будущее продолжение. И «Черная книга смерти» не обманула ожиданий.Чудом спасшись после падения в море дирижабля, на котором клика заговорщиков направлялась в герцогство Мекленбургское, мисс Селеста Темпл, убийца по прозвищу Кардинал Чань и доктор Абеляр Свенсон оказываются на негостеприимном северном берегу.