Драмы. Новеллы - [22]

Шрифт
Интервал

Что Рупрехт не разбил того кувшина,
Я в этом поклянусь пред алтарем,
Коль будет ваша воля, в остальном же
Вчерашний случай схороню в себе.
И мать не властна спрашивать всей пряжи
С меня за то, что прядь одна — ее,
Хоть и впрялась та прядь во все плетенье.
Я не могу сказать, кто расколол
Кувшин. Я посягнула бы на тайну;
Чужая, к делу не идет она.
Когда-нибудь я ей во всем признаюсь,
Но не в суде, пред всем народом — место,
Где б матери принадлежало право
Отчета требовать с меня.

Адам

По чести,
Такого права нет у ней. Ай, девка,
Не промах! Ей и книги наши в руки.
Ты только дай присягу пред судом,
И отпадут все притязанья тетки.
На это ничего не возразишь.

Вальтер

Сударыня, не пособите ль вы нам
Распутаться?

Марта

Коль, сударь, путным чем
Не угожу вам, значит, отнялся
И вовсе у меня язык от горя.
Бывает, что пропащий человек,
Чтоб обелиться пред людьми честными,
И ложно присягнет перед судом.
Но мир честной впервые здесь увидит,
Как присягают перед алтарем,
Чтобы потом украсить столб позорный.
Будь то не Рупрехт, заберись другой
Вчера в ее каморку, будь то правда,
Будь мыслимо лишь это, господа,
Я времени не тратила бы даром.
Тогда б на первое обзаведенье
Я стул бы за порог швырнула ей.
«Свет, дитятко, широк, — сказала б, — найма
Не платят там, твой волос длинен, есть
На чем повеситься, как срок приспеет».

Вальтер

Спокойней, тетка Марта!

Марта

Но коль скоро
И без ее пособья постоять
Могу за правое свое за дело
И веры не теряю в то, что он,
Не кто другой, как он, разбил кувшин мой,
То эти отпирательства меня
На пущие догадки навели:
Наверно, в той ночи иной таится
Злой умысел, а не битье посуды.
Да, сударь, надобно сказать, что Рупрехт
Набору рекрутскому подлежит.
На днях он должен приносить присягу.
Дают, известно, тягу молодые.
Что, если ночью этой он сказал:
«Бежим, не клином свет сошелся, Ева.
А от укладок у тебя ключи?»
Она уперлась малость, я ж вошла:
Не то же ли затеяли бы оба, —
Из мести парень, девка по любви, —
Что и вчера? Все в точку б не сошлось ли?

Рупрехт

Помет вороний! Каркай тоже, дрянь!
Укладки.

Вальтер

Тише!

Ева

Рупрехт дал бы тягу?

Вальтер

Эй, к делу! К делу! О кувшине речь.
Пусть Рупрехт. Доказательств, доказательств!

Марта

Добро же, сударь, докажу сперва,
Что Рупрехт расколол кувшин мой, после ж
Все дома перерою у себя.
Достала б я свидетеля и раньше,
От слова дó слова бы опроверг
Все Рупрехтовы выдумки свидетель,
Да думала, что вызволит и дочь.
Так вот, коль тетку вы его Бригитту
Сейчас благоволили бы позвать,
С меня б и этого довольно было.
При ней от главного бы Рупрехт отказался:
Бригитта их видала в полчаса
Одиннадцатого, прошу заметить.
Был цел еще кувшин, а уж вдвоем
Они шептались. Посудите ж сами,
Как прахом от того от языка
Пошла б вся басня Рупрехта.

Рупрехт

Кто видел?

Фейт

Сестра Бригитта?

Рупрехт

Как, меня да Еву?

Марта

В саду; его да Еву, в половине
Одиннадцатого, за полчаса
До той поры, как, по его словам,
Все сокрушив, он к Еве в дверь вломился,
Шушукались то с лаской, то в сердцах,
И он ее упрашивал о чем-то.

Адам(про себя)

Тьфу, черт!
Сам дьявол, видно, за меня.

Вальтер

Послать за этой женщиной.

Рупрехт

Неправда!
Вздор, сударь, вздор. Не может быть того.

Адам

Постой, разбойник! Эй, хожалый! Ганфрид!
В бегах народ кувшины-то и бьет!
Ступайте, писарь, тотчас за Бригиттой.

Фейт

Слышь, сорванец, ты это что затеял?
Вот кости перебью тебе!

Рупрехт

За что?

Фейт

Зачем молчал, что с девкой бедокурил?
Зачем молчал о том?

Рупрехт

Зачем молчал?
Да потому, что это все неправда.
А скажет что Бригитта, так повесьте,
Да заодно и старую к ногам.

Фейт

Попомни же и не пеняй, коль скажет.
Уж как вы с Евушкою ни храбрись,
А сразу видно — оба хороши.
Одним укрылись покрывалом оба.
Постыдной тайны скрытчица она,
Да жаль тебя, и вот молчит, не выдаст.

Рупрехт

Какой там тайны?

Фейт

А зачем вчера
Имущество сбирал и торопился?

Рупрехт

Имущество?

Фейт

Штаны, пиджак, белье.
Связал все в узел, точно на дорогу.
Осталось за плечи взвалить.

Рупрехт

Затем,
Что в Утрехт мне к набору. Провалиться.
А вы уж, видно…

Фейт

В Утрехт? Как же, в Утрехт!
Спешил, боялся в Утрехт не поспеть!
Третьёго дня еще не знал, какого
Шестого ль, пятого ль ему идти.

Вальтер

Не скажете ль чего, отец, о деле?

Фейт

Заподлинно я ничего не знаю.
Был дома я, когда кувшин разбили.
И о другой затее, правду молвить,
Мне подлинного нечего сказать.
И ничего, коль дело пообмыслить,
Не примечал за ним я никогда.
Я шел сюда, сыновней правдой крепок,
Чтоб по решенье тяжбы их сговор
Расторгнуть тут же да взыскать с девчонки
За ладанку с серебряной цепочкой,
Которой летошнюю осень он
Пожаловал ее, помолвясь с нею.
Коль что насчет бегов наружу выйдет,
Мне это в новость, судьи, как и вам.
Тогда пусть дьявол шею сыну сломит.

Вальтер

Судья Адам, доставьте в суд Бригитту.

Адам

Боюсь, чтоб это вас не утомило.
И так уж затянулся этот спор.
А впереди у нас разбор отчетов
И касс. Который час-то?

Лихт

Полчаса…

Адам

Одиннадцатого?

Лихт

Почти двенадцать.

Вальтер

Так что ж?

Адам

Пора. Вам надо отдохнуть.

(Смотрит на часы.)

По совести… Итак, что вы решили?

Вальтер

По-моему…

Адам

Прервать допрос? — Прекрасно.

Вальтер

По-моему, напротив, продолжать.

Адам

Прекрасно. Продолжать. А то бы завтра
Я утром сам все это разобрал.

Вальтер

Мое желанье вам известно.

Адам

Ладно.

Еще от автора Генрих фон Клейст
Землетрясение в Чили

Жизнь Генриха фон Клейста была недолгой, но бурной. Потомок старинного дворянского рода, прусский офицер, он участвовал в походах против Франции в 1793–1797 годах, однако оставил службу ради литературной деятельности. Его творчество застало современников врасплох. Клейст настолько очевидно отличался от других романтиков, что кто – то из критиков назвал его «найденышем поэзии». В его произведениях отразилось смятение собственных души и ума, накал чувств, в них была атмосфера грозы и трагедии. Герои Клейста жили без оглядки, шли до предела и гибли всерьез.


Пентесилея

Пентесилея (Penthesilea, 1808) — трагедия Генриха фон Клейста, в основу которой положен миф о царице амазонок. В пьесе представлена романтическая обработка античного сюжета о царице амазонок Пентесилее, полюбившей греческого героя Ахилла. Вызванная им на поединок и терзаемая двумя противоречивыми чувствами — страстью и чувством мести мужчине, Пентесилея убивает героя и умирает вслед за ним.


Разбитый кувшин

Это — прекрасная картина Пруссии, современной Клейсту; дело нисколько не меняется от того, что автор — из политических или эстетических соображений — представил свою родину в виде патриархальной Голландии; голландский колорит играет в комедии второстепенную, чисто декоративную роль. В «Разбитом кувшине» самое существенное — это разрушение романтической легенды об идиллическом «добром старом времени». Произвол патриархального судопроизводства в деревне, притеснение крестьян властями, глубокое недоверие крестьянина ко всему, что исходит «сверху», его уверенность в том, что насилию нечего противопоставить кроме покорности, обмана и взяток; взяток деньгами, подарками или своим телом, — все эти черты рисуют глубоко реалистическую картину тогдашней прусской деревни.


Обручение на Сан-Доминго

Жизнь Генриха фон Клейста была недолгой, но бурной. Потомок старинного дворянского рода, прусский офицер, он участвовал в походах против Франции в 1793 – 1797 годах, однако оставил службу ради литературной деятельности. Его творчество застало современников врасплох. Клейст настолько очевидно отличался от других романтиков, что кто – то из критиков назвал его «найденышем поэзии». В его произведениях отразилось смятение собственных души и ума, накал чувств, в них была атмосфера грозы и трагедии. Герои Клейста жили без оглядки, шли до предела и гибли всерьез.


Немецкая романтическая повесть. Том II

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Принц Фридрих Гомбургский

Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.


Рекомендуем почитать

Зуи

Писатель-классик, писатель-загадка, на пике своей карьеры объявивший об уходе из литературы и поселившийся вдали от мирских соблазнов в глухой американской провинции. Книги Сэлинджера стали переломной вехой в истории мировой литературы и сделались настольными для многих поколений молодых бунтарей от битников и хиппи до современных радикальных молодежных движений. Повести «Фрэнни» и «Зуи» наряду с таким бесспорным шедевром Сэлинджера, как «Над пропастью во ржи», входят в золотой фонд сокровищницы всемирной литературы.


Истинная сущность любви: Английская поэзия эпохи королевы Виктории

В книгу вошли стихотворения английских поэтов эпохи королевы Виктории (XIX век). Всего 57 поэтов, разных по стилю, школам, мировоззрению, таланту и, наконец, по их значению в истории английской литературы. Их творчество представляет собой непрерывный процесс развития английской поэзии, начиная с эпохи Возрождения, и особенно заметный в исключительно важной для всех поэтических душ теме – теме любви. В этой книге читатель встретит и знакомые имена: Уильям Блейк, Джордж Байрон, Перси Биши Шелли, Уильям Вордсворт, Джон Китс, Роберт Браунинг, Альфред Теннисон, Алджернон Чарльз Суинбёрн, Данте Габриэль Россетти, Редьярд Киплинг, Оскар Уайльд, а также поэтов малознакомых или незнакомых совсем.


Том 4. Приключения Оливера Твиста

«Приключения Оливера Твиста» — самый знаменитый роман великого Диккенса. История мальчика, оказавшегося сиротой, вынужденного скитаться по мрачным трущобам Лондона. Перипетии судьбы маленького героя, многочисленные встречи на его пути и счастливый конец трудных и опасных приключений — все это вызывает неподдельный интерес у множества читателей всего мира. Роман впервые печатался с февраля 1837 по март 1839 года в новом журнале «Bentley's Miscellany» («Смесь Бентли»), редактором которого издатель Бентли пригласил Диккенса.


Старопланинские легенды

В книгу вошли лучшие рассказы замечательного мастера этого жанра Йордана Йовкова (1880—1937). Цикл «Старопланинские легенды», построенный на материале народных песен и преданий, воскрешает прошлое болгарского народа. Для всего творчества Йовкова характерно своеобразное переплетение трезвого реализма с романтической приподнятостью.


Неписанный закон

«Много лет тому назад в Нью-Йорке в одном из домов, расположенных на улице Ван Бюрен в районе между Томккинс авеню и Трууп авеню, проживал человек с прекрасной, нежной душой. Его уже нет здесь теперь. Воспоминание о нем неразрывно связано с одной трагедией и с бесчестием…».


Горе от ума. Пьесы

В том 79 БВЛ вошли произведения А. Грибоедова («Горе от ума»); А. Сухово-Кобылина («Свадьба Кречинского», «Дело», «Смерть Тарелкина») и А. Островского («Свои люди — сочтемся!», «Гроза», «Лес», «Снегурочка», «Бесприданница», «Таланты и поклонники»). Вступительная статья и примечания И. Медведевой. Иллюстрации Д. Бисти, А. Гончарова.


Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».


Ярмарка тщеславия

«Ярмарка тщеславия» — одно из замечательных литературных произведений XIX века, вершина творчества классика английской литературы, реалиста Вильяма Мейкпис Теккерея (1811–1863).Вступительная статья Е. Клименко.Перевод М. Дьяконова под редакцией М. Лорие.Примечания М. Лорие, М. Черневич.Иллюстрации В. Теккерея.