Дракула. Последняя исповедь - [30]

Только когда пришлецы собрались перед помещением, в котором спали заложники, прошелестело одно слово, произнесенное шепотом:

— Здесь.

Влад услышал его и проснулся, но было слишком поздно что-то предпринимать.

Посланцы султана быстро нашли того, кто был им нужен. На каждом матрасе спали по два заложника. Вооруженные люди срывали с них шерстяные покрывала и заглядывали в лица, прижимая к горлу кривой кинжал.

Крик ужаса поднял на ноги всю школу. Два евнуха, спавшие в гамаках в середине зала, вскочили в ярости, намереваясь защитить своих подопечных. Два старших аги выбежали из своих комнат, расположенных в самом конце зала, за деревянными решетками. Однако вскоре все они поняли, кто пожаловал к ним, разглядели в свете фонарей, двери какого именно класса были открыты, и закричали еще раз, но теперь уже только для того, чтобы успокоить учеников, испуганно перешептывавшихся между собой.

Как и все прочие, Влад тоже узнал красные куртки, ярко-голубые шаровары и желтые сапоги султанских гвардейцев. В первый момент, проснувшись в испуге, он было решил, что это болук-баши, предводитель пейков, стоит перед ним в дверях, но потом вспомнил, что из того несчастного вынули все внутренности на центральной площади Эдирне. Так же поступили со всеми его подчиненными в наказание за то, что они потеряли наложницу.

Но человек, стоявший перед ним на пороге, не собирался терпеть поражение.

— Который из этих шелудивых псов Дракула? — спросил он евнуха, оказавшегося рядом с ним.

Тот показал ему. В следующий момент Влада за волосы стащили с матраса и поволокли по полу к выходу.

— А его братец?

— Он… с младшей группой, эфенди, — ответил перепуганный евнух. — Я приведу его.

— Покажи его моим людям, — сказал капитан. — А ты отправишься со мной. — Он наклонился, крепко сжал руку Влада и завернул ее за спину.

Дракулу провели по коридору к главным дверям. Капитан крепко держал его вывернутую руку, вздернув ее вверх. Другой ладонью он упирался в шею заложника. Вдоль стен коридора стояли ученики, с изумлением и ужасом наблюдавшие за происходящим. У выхода Влад увидел бледного как смерть Раду, которого привели сюда таким же образом. Братьев без промедления вытолкнули во внутренний двор школы и повели через него. Здесь возникла заминка, так как испуганный привратник не мог вставить ключ в скважину.

Влад склонился к брату и прошептал ему на родном языке:

— Помни, о чем мы говорили. Ни в чем не признавайся.

— Молчать! — закричал капитан и еще сильнее сжал руку пленника.

Боль стала нестерпимой, и юноша вскрикнул. Наконец они миновали ворота, оказались на ипподроме и быстро пошли по полю. В спешке привратник уронил ключи, наклонился, чтобы поднять их, и потому не видел, что в темноте мимо него проскочил Ион.

Гвардейцы волокли братьев к конюшням, ворота которых были широко распахнуты. Внутри в свете факелов мелькали лошади и люди. Арестованных вели напрямик, потом они свернули направо, прошли мимо стойл и клеток с ястребами, где Влад частенько проводил свободное время.

Он повернул голову и взглянул на них. Птицы, на головы которых были надеты колпачки, тревожно поворачивались на шум. Странно, но в этот момент заложник подумал о том, который из этих ястребов может оказаться Сайезад. Мехмет поставил ее на кон перед началом джерида, но так и не соизволил прислать, проиграв. Одна птица начала кричать. Она широко раскинула крылья, то спрыгивала с насеста, то снова поднималась на него. Влад увидел, как кто-то подошел, протянул руку, взял ястреба и исчез в темноте.

Они прошли мимо клеток. Крики стали тише, но не прекратились. Появился новый звук, ритмичный, ровный. Так металл ударяется о металл. Только теперь Влад сообразил, куда их привели, и его охватил ужас.

Ему до сих пор и в голову не приходило, что наказанием за похищение девушки может стать смерть. Его жизнь представляла определенную ценность для турок, но они были мастерами наказаний. Об одной такой истории он рассказывал Илоне перед отплытием. Сыновья сербского правителя Бранковича, тоже бывшие заложниками, попытались послать сообщение своему отцу. Их не убили. Им просто выжгли глаза раскаленным железом.

Жар кузницы ударил в лицо так, словно кто-то приложился кулаком. Влада толкнули и заставили встать на колени. Раду поставили рядом с ним. Перед ними стоял Мехмет в парчовой куртке и длинном греческом одеянии. Он улыбался. Рядом с ним почему-то оказался кузнец, голову которого скрывал капюшон, похожий на колпачок, надетый на ястреба, сидящего в клетке. Он доставал из огня что-то раскаленное, поблескивающее в темноте.

Влад почувствовал, что у него свело живот. Его противник по джериду был той персоной, которую он уж никак не желал бы увидеть здесь, рядом с огненно-горячим металлом. Однако пленник презирал страх.

Он решил вести себя смело, даже с вызовом, и крикнул Мехмету:

— Ты должен мне ястреба!

Охранники ударили его и бросили на твердую как камень землю перед наковальней. Влад лежал и поглядывал вверх, словно загипнотизированный темно-красным шаром, плавящимся перед ним. Его обдувало жаром, проникавшим в каждую клеточку тела. Он невольно спрашивал себя, неужели это последнее, что он видит в жизни. Раду, лежавший рядом с ним, не сдержался и заплакал.