Дракула, любовь моя - [77]
— Они здесь, — внезапно прошептал Дракула.
Я понятия не имела, о чем он, слышала только грохот своего сердца.
— Я вернусь завтра ночью, — тихо сказал граф, в последний раз прижался к моим губам, затем отступил и исчез в клубах тумана.
Я в потрясении следила, как они утекают через щели за окно.
Я осела на пол, изнуренная и опустошенная. Мое сердце все еще колотилось, но я была не в силах пошевелиться, словно каждая клеточка тела растекалась жидким жаром. Я смутно слышала внизу голоса мужчин, вернувшихся со своих поисков. Мои руки превратились в свинцовые гири. Я с трудом коснулась горла и нащупала свежие следы зубов.
Внезапно меня охватил приступ вины. Ах! Что я наделала? Как я могла позволить мистеру Вагнеру — нет-нет, графу Дракуле — целовать меня и пить мою кровь? Довольно и того, что я думала о нем, мечтала, тосковала, когда считала его мистером Вагнером, человеком из плоти и крови… но отдаться нежити, вампиру, ненавистному мне существу — это просто немыслимо!
И все же… и все же…
В моих объятиях Дракула казался таким же реальным и живым, как любой обычный мужчина. Прижавшись к нему, я познала самые удивительные ощущения, каких никогда не испытывала. Несмотря на то, кем или чем он был, на все те ужасы, которые мне были известны о нем, я любила его.
Возможно ли, чтобы мужчина одновременно страстно привлекал и отталкивал? Не это ли испытывал Джонатан по отношению к тем ужасным вампиршам в замке Дракулы? А моя мать? Не это ли влечение заставило ее добровольно отдаться своему молодому хозяину?
Я услышала шаги на лестнице и заставила себя встать. Пошатываясь, я скользнула в постель, завязала воротник сорочки и натянула покрывала в тот миг, когда щелкнул замок и дверь в мою комнату отворилась. Прислушиваясь, как Джонатан тихо раздевается и ложится, я притворилась спящей, усилием воли заставив сердце биться ровнее, а дыхание — замедлиться. Только бы муж не догадался о том, что случилось!
Ах! Что же мне делать?
Доктор Ван Хельсинг и Джонатан уверяли, будто граф Дракула — порождение зла, лишенное совести, которое стремится причинить вред каждому встречному. Но как соотнести чудовище, которое они описали, мужчину, которого я узнала и полюбила в Уитби, и того графа, который только что признался мне в любви так страстно и пылко?
Я хотела поделиться с остальными тем, что Дракула поведал в свою защиту, но разве могла? Мне пришлось бы признаться во всем, начиная с нашей встречи в Уитби. Открыть, что мы разговаривали сегодня ночью в моей спальне. Джонатан непременно обнаружит, что вампир меня укусил. Разумеется, мужчины немедленно решат, что я отравлена умственно и физически, готова сотрудничать с врагом. Возможно, так оно и есть. Если я притворюсь, будто стала жертвой нападения, это только вызовет у них прилив еще большей ненависти. Я, конечно же, не смогу поведать Джонатану или кому-либо другому о своих подлинных чувствах к Дракуле — никогда! Никогда! Иначе меня заклеймят распутной, низкой женщиной и муж больше не прикоснется ко мне. «Нет, — подумала я, натягивая повыше воротник сорочки, чтобы прикрыть свежие ранки на горле. — Я буду хранить секрет до конца своих дней».
Это не должно повториться.
Но как осуществить мое решение? Граф сказал, что вернется завтра ночью! Внутренний голос подсказывал, что я должна отказаться видеть его или разговаривать с ним, но разве кто-нибудь способен отказать подобному существу? Более того, сила убеждения Дракулы столь велика, а мои чувства к нему так сильны, что вряд ли я смогу противостоять его поползновениям, но все же должна попытаться.
Мои мысли начали путаться. Погружаясь в сон, я приняла решение. Если Дракула снова придет ко мне, я буду сильной, не позволю ему целовать или касаться меня. Накопилось так много вопросов! Я воспользуюсь возможностью узнать о нем как можно больше.
Я поклялась себе, что завтра подготовлюсь к новой встрече с вампиром.
Я проснулась далеко за полдень, открыла глаза и увидела, что Джонатан нежно и встревоженно трясет меня, склонившись над кроватью.
— Мина! С тобой все в порядке?
— Конечно, — заплетающимся языком ответила я, пытаясь пробудиться от глубокого, поистине летаргического сна.
— Ты выглядишь бледной. Мне пришлось три раза позвать тебя по имени, прежде чем ты очнулась.
Воспоминания о том, что случилось прошлой ночью, нахлынули волной. Я покраснела и зарылась лицом в подушку, чтобы спрятать невольную улыбку.
— Я просто устала. Плохо спала.
— Тогда прости за то, что разбудил, — ласково ответил он, целуя меня в затылок. — Поспи еще. У меня есть дела. Увидимся вечером.
Я услышала, как хлопнула дверь, и снова забылась.
Когда я наконец встала, солнце уже опустилось совсем низко. Головокружение и слабость прошли. Я взглянула в зеркало, поняла, что выгляжу немного бледной, но не слишком, и зачесала назад длинные волосы, вздрогнув при виде крошечных ранок на шее. Они почти не болели, но были уродливыми. Мне повезло, что Джонатан их не заметил, когда разбудил меня утром. Впервые в жизни я была признательна диктату моды, поскольку высокий воротник моей блузки аккуратно спрятал отметины.
Шарлотта Бронте ведет простую уединенную жизнь дочери сельского священника из Йоркшира. Как и ее сестры Эмили и Анна, она мечтает о настоящей любовной истории, такой же яркой, как те, которые она создает в своих литературных произведениях. Но лишь страницам тайного дневника она может поведать свои глубочайшие чувства и желания — всю правду о ее жизни, полной успехов и разочарований, о ее скандальной тайной страсти к мужчине, с которым ей не суждено быть, и о ее драматических взаимоотношениях с загадочным Артуром Беллом Николлсом — человеком, которого она полюбит.
Что было бы, если бы знаменитая писательница Джейн Остин писала мемуары? Что было бы, если бы через двести лет их обнаружили в старом сундуке на чердаке старинного дома и опубликовали? Наверное, из этих мемуаров мы узнали бы много нового о любимой писательнице и совсем другими глазами взглянули на ее книги, каждая из которых отражает какую-то часть ее жизни. И возможно, история ее любви к мистеру Эшфорду, о которой рассказывается в романе Сири Джеймс, не показалась бы нам такой уж невероятной.
Эта книга о самом известном Человеке на Земле. О самых неизвестных страницах Его биографии – детстве и юности. О том, как каждый шаг отзывается в нашей судьбе. Ни один летописец или биограф не не сможет возразить: "Такого не было!" Ибо повествование основано на подлинных событиях, почерпнутых из исторических источников. Это сказ о том, что мы созданы для любви. Почему в каждом из нас живёт этот Человек? Потому, что каждый из нас живёт в Нём…
В декабре 2019 года исполнилось 80 лет со дня премьеры в Атланте фильма «Унесенные ветром». Если бы не он, может, и не трогала бы так людские сердца история Скарлетт О’Хара и Ретта Батлера, может, не считали бы зрители величайшей несправедливостью их расставание, и может, не появились бы многочисленные продолжения романа. В предлагаемой версии перед вами предстанут попытки полюбившихся героев вновь найти себя и свою любовь. Смогут ли они быть вместе после всего пережитого? Исторические события мировой значимости, социально-политические явления новой эпохи станут неотъемлемым фоном повествования, но уже не затронут жизнь героев так глубоко.
Кто-то скажет, что такой истории не могло быть, что это выдумка, фантазия, анекдот. Но я скажу, что в нашей многогранной жизни бывает всякое… Шурочке Филипповой судьба преподнесла ценный подарок, и она сумела им в полной мере воспользоваться.
Конец XIII века. Военачальник Ногай, дабы избежать междоусобной войны, уступил ханскую власть племяннику Берке, Менгу-Темиру. Отпустил женщину, которую полюбил. Как сложилась в дальнейшем судьба золотоордынского темника? Настя вернулась с мужем домой. Только не дает ей покоя пережитое в Орде, нет, да вспомнится военачальник ордынский. Судьба подарит им еще одну встречу, но смогут ли они быть вместе?Политические интриги, Средневековье, XIII век, Золотая Орда, насилие, ангст, драма, психология, исторические эпохи.Примечания автора: Данная работа — это историческая сказка.
Такая любовь случается раз в столетие. О таких возлюбленных слагают легенды, им завидуют и поклоняются миллионы, о них говорят: "Baм и не снилось". Их не придуманные истории куда увлекательнее, трогательнее и невероятнее самых душещипательных любовных романов. Именно такой была страсть Эммы Гамильтон и Горацио Нельсона. Казалось, у этой пары нет никаких шансов на семейное счастье. Он — изувеченный инвалид, потерявший в боях глаз и правую руку. Она — первая красавица Европы. Он — родовитый аристократ, национальный герой, самый прославленный адмирал в истории.
Молодой князь Петр Иванович Сенявин вынужден был наблюдать за судьбой страны со стороны. Потомок древнего рода с почти двухсотлетней историей, он был лишен возможности повторить подвиги своих славных предков. Где-то там бушевала русско-японская война, Петербург потрясали события «Красного воскресенья», а князь томился в своем имении в Богоявленском, занимаясь делами хозяйственными и семейными. Ах, если бы не та трагедия на Ходынском поле! Обезумевшая толпа, прущая к лавочникам за дармовыми харчами, сносящая все на своем пути, топчущая и давящая своих же.