Драконья погода - [5]

Он бросил последний взгляд из окна на черные тучи, а затем поспешил вслед за дедом через узкую кладовку с полками к заднему крыльцу.

Когда дед открыл дверь в подвал, оттуда пахнуло теплым воздухом, и Арлиан расстроился — похоже, жара сумела проникнуть и сюда. Впрочем, справедливости ради следовало заметить, что здесь все-таки немного прохладнее, чем в любом другом месте, куда его могли бы отправить.

Старик начал спускаться по лестнице первым, Арлиан светил ему, чтобы тот видел, куда ставит ноги. Когда дед добрался до самого низа, мальчик передал ему свечу, а сам развернулся спиной и, балансируя на расшатанных деревянных ступенях, спустился в подвал. Гладкие перила, отполированные руками многих поколений предков Арлиана, не особенно помогали, и потому приходилось соблюдать осторожность.

Ступив наконец на пол, Арлиан удивленно взглянул на деда — камень был теплым.

— Гора раскалилась, — ответил дед. — Меня не удивит, если скоро будет извержение.

Арлиан промолчал, хотя слова деда поразили его. Кратер, нависавший над Обсидианом, дымился все время, но настоящего извержения не видели вот уже пятьдесят лет.

Лава и пепел устремятся вниз по дальнему склону, не причинив никакого вреда деревне, однако мысль об извержении пугала и одновременно вызывала восторг.

— Идем, — позвал дед и отправился по одному из проходов между пыльными полками, заставленными глиняными кувшинами и банками из черного стекла.

Арлиан зашагал вслед за ним, отмахиваясь от паутины, которая норовила прилепиться к одежде. Он наслаждался полумраком и такими знакомыми ароматами. Где-то вдалеке, наверху, в освещенном тусклым солнцем мире, раздался пронзительный вопль — наверное, три дочки Кашкара Каменщика затеяли очередную дурацкую игру, мелькнуло в голове Арлиана.

В следующее мгновение крикнул мужчина. Арлиан не разобрал слов — скорее всего Кашкар велел дочерям отправляться куда-нибудь в другое место и шуметь там. Арлиан не обратил на крики особого внимания, он стоял и смотрел, как дед водит пальцем по полке, считая кувшины и банки.

— Восемнадцать горшков с мягким сыром, — доложил старик. — Сосчитай головки жесткого сыра на нижней полке, дружок, те, что в черном воске, — старые колени больше не желают меня слушаться, а глаза…

Арлиан присел на корточки и принялся считать большие головы сыра — черный воск действительно терялся в тенях, и Арлиан понимал, что деду непросто разглядеть их.

Неожиданно, не отрываясь от своего занятия, Арлиан сообразил, что вдалеке зазвучали новые голоса. Неужели из-за девчонок начали ссориться взрослые?

Затем он услышал другой звук, гулкий металлический набат, и так резко вскочил на ноги, что чуть не вышиб свечу из руки деда.

Старик этого даже не заметил; он стоял, не сводя глаз с открытой двери наверху лестницы. Они видели только небольшую щель, треугольник тусклого серого света, пронизывающего коричневый мрак.

Оба знали, что означает набат. Как и все жители деревни. Раз в год они собирались на центральной площади и с замиранием сердца слушали гулкие звуки, просто ради того чтобы узнать, когда зазвучит громадный медный колокол, который висит в заброшенном деревенском храме и предупреждает об опасности.

— Началось извержение, да, дед? — спросил Арлиан.

— Не знаю, — ответил старик и, высоко подняв над головой свечу, шагнул к лестнице. — Может быть. Но я не слышу грохота…

И тут он замер на месте и замолчал на полуслове. Люди отчаянно кричали, было ясно — случилось что-то очень страшное. Взрослые и дети вопили от ужаса, не в силах справиться с охватившей их паникой.

— Что происходит? — неожиданно охрипнув, шепотом спросил Арлиан и посмотрел на лестницу.

И тут в подвал ворвался порыв обжигающего ветра, подняв в воздух десятилетиями собиравшуюся здесь пыль и заставив ее выделывать дикие, невероятные па. Она жалила глаза, ослепив Арлиана, который принялся моргать и тереть руками мокрые от выступивших слез щеки.

Вдруг наверху раздался оглушительный рев.

— Идем, — позвал его дед. — Я не знаю, что там случилось, но здесь оставаться не следует — мы тут как в ловушке. — Он потянул внука за руку.

Все еще щурясь и не в силах как следует открыть глаза, Арлиан, спотыкаясь, двинулся к лестнице. Неожиданно ему показалось, что свет, падающий от двери, стал намного ярче. В следующее мгновение он с удивлением обнаружил, что не заметил, как ветер задул свечу.

Когда они добрались до лестницы, их окутало толстое душное облако горячего воздуха. Дед знаком показал Арлиану, чтобы тот подождал, а сам начал подниматься по ступеням.

Вот он добрался до верха, сделал шаг вперед, и Арлиан, не дожидаясь сигнала, поспешил догнать деда.

Как только голова мальчика оказалась на уровне пола кладовки и он смог заглянуть в открытую дверь кухни, он сразу понял, откуда взялся яркий свет. Крыша кухни исчезла, ее сорвало порывом ветра, а стены пожирало пламя. Каменную кладовку огонь не тронул, однако деревянный потолок уже начал тлеть и почернел, а верхняя полка на одной из стен покосилась.

— Что случилось? — крикнул Арлиан, оглушительный рев и грохот, казалось, наполнили весь мир. Горячие потоки дыма ворвались в кладовку, и Арлиан снова ослеп. — Где мама? И папа с Корианом?