Драконья мята - [12]

И вот сейчас, достигнув вершины власти, ему казалось невыносимо унизительным, сидеть у закрытых дверей, словно слуге. В глубине души Ирмий давно не верил жрецам Огня, считая их, в лучшем случае, выжившими из ума фанатиками, в худшем – ловкими лицемерами, получающими неплохой доход от наивных людей. Но, вызвать стражу и взломать тяжелую дверь, ведущую в их покои, не смел даже он.

«После того, как закончится Посвящение, я выгоню этих зарвавшихся глупцов из дворца. Саю, когда он займет трон, не придется ни с кем советоваться, а его сыну – проходить этот нелепый ритуал. Довольно глупостей!»

– Ну, наконец-то, – Ирмий поднял голову, заслышав скрип открываемой двери. Ему пришлось подняться, и, тщательно скрывая недовольство, приветствовать появившегося молодого жреца легким поклоном. Тот, не говоря ни слова, посторонился, пропуская консорта.

Комната, в которой они оказались, была темной и очень скудно обставленной. Деревянный пол, неровные серые стены, не украшенные ни одной картиной или статуей, нависающий над головой потолок… Ирмий мимолетно подумал, что, если жрецы и впрямь живут в такой бедности, то куда же исчезают многочисленные дары, приносимые, как консортом, так и другими богатыми людьми?

«Может, они, подражая древним драконам, прячут золото в какой-то пещере?»

Мысль показалась ему забавной, и Ирмий улыбнулся, вызвав этим укоризненный взгляд младшего жреца.

Впрочем, тот сразу же отошел к стене и встал неподвижно. Консорт оглянулся по сторонам, ища, куда бы присесть, но в этот момент пламя в каменном очаге, выложенном посреди комнаты, ярко вспыхнуло. Ирмий прикрыл глаза рукой, и тут же услышал негромкий, лишенный интонаций, голос:

– Долгих лет консорту.

Старик в мешковатой нелепой одежде красно-золотого цвета появился так внезапно, что впору подумать о волшебстве. Но Ирмий прекрасно знал о скрытой в углу дверце.

– Долгих лет служителю, – произнес он ритуальную фразу, в глубине души ненавидя весь этот фарс. Хотя его голос звучал ровно, а на лице, которым Ирмий за годы правления научился владеть, не отразилось ни одной эмоции, старик все же почувствовал его отношение:

– Как всегда, торопишься… Скажи, консорт, за эти годы, что ты правишь, дали ли мы тебе хоть один неверный совет?

– Нет, – вынужденно признался консорт. – Но на этот раз вы думали слишком долго. А между тем, время не терпит! В моем доме живет человек, который…

– … является твоим родным племянником, – старик кивнул. – Который так похож на тебя, и в то же время, совсем другой. Я все понимаю. Ты – все еще обычный человек, Ирмий.

Консорт выпрямился, едва не задев головой потолок:

– Довольно игр, старик! Мне надоели твои вечные увертки и намеки на то, что ты якобы обладаешь высшим знанием. Мне нужен четкий ответ. Я принял мальчишку у себя только из уважения к воле жрецов Огня, но мое терпение не бесконечно!

Пламя снова взметнулось вверх, едва не задев длинный, расшитый золотом, рукав рубашки Ирмия. Тот, пробормотав нечто невразумительное, попятился назад.

– Не стоит повышать голос в этом месте, – спокойно заметил жрец. Он медленно провел рукой над очагом, и пламя потухло, оставив после себя только тлеющие угли.

«Совпадение? – задумался правитель. – Или же этот старик действительно может то, что неподвластно другим…»

– Мы, жрецы Огня, стоим на страже равновесия и справедливости. Много лет назад, когда ты первый раз пришел сюда, я предупредил тебя, Ирмий: ты – только «второй сын», твоя власть продлится недолго, а если ты прольешь кровь своего брата или кого-то из членов его семьи, – умрешь быстрой и скорой смертью.

Консорт судорожным движением прижал руку к груди. Ему вдруг стало не хватать воздуха:

– Это несправедливо. Разве я был плохим правителем? Или плохим отцом? Скажи, жрец?

– Я не могу судить о том, что неизмеримо выше моих сил, – вздохнул старик. – Такова судьба, Ирмий. Но ты, кажется, пришел за советом.

Консорт, молча, кивнул.

– Тогда слушай. На следующей неделе – новолуние, самое подходящее время для Посвящения. Но в этот раз в нем будут участвовать двое: Сай, сын нынешнего консорта, и Глен, сын предыдущего правителя.

Ярость, блеснувшую в черных глазах Ирмия, можно было сравнить только с пламенем, таящимся в золе, или с лавой, пробивающейся наружу из глубин земли.

– Никогда! – выкрикнул он, забыв обо всех предупреждениях жреца. – Никогда я не пойду на это унижение! Пока я жив, никто, кроме моего сына, не приблизится к Священному огню!

– Тогда Священный огонь погаснет навсегда, а ты – не проживешь и месяца, – спокойно, словно непослушному ребенку, объяснил жрец.

Повисло молчание. Ирмий думал, как справиться с неожиданным затруднением, а старик неторопливо повернулся и направился к выходу.

– Постой, – консорт почти умоляюще поднял руку, – скажи, что мне делать?

– Я уже дал тебе совет, и ты – сам себе враг, если спрашиваешь еще раз.

– Пройдет ли Сай испытание?

– Этого никто не знает, – последовал ответ. – Но, без участия его двоюродного брата, Посвящение не состоится.

Глава 7

Закатный луч солнца отразился в овальном зеркале, стоящем на столе. Сай даже обернулся посмотреть, не засветилась ли матовая поверхность, и не появилось ли милое лицо Элинор. После того неудачного приема, закончившегося обретением нежданного родственника, девушка ни разу не пыталась связаться с ним. Было ли это случайным совпадением?