Драконодав - [36]

Гонсало тоже решил жениться на дочке портного, благо захотел осесть в Сарже, ему здесь понравилось. Старый бродяга, не живший с детских лет больше пары лет в одном месте, поставил дом, обзавёлся земельным наделом. Впрочем, на отряде это сказалось мало: наёмники были готовы воевать в любой момент, хотя тоже, глядя на кондотьера обзавелись домишками и любовницами. Гонсало из юношей стал набирать рекрутов, обучая воинскому делу. Конечно, много было олухов, их через пару недель Гонсало повыгонял, зато три дюжины ребят оказались весьма толковыми, узнав, что за обучение платят деньгами и дают одежду подтянулись многие из соседних городков и окрестных хуторов. Через пару месяцев ребят можно было оставить в гарнизоне, а глядишь вскоре и поставить в строй: команды выполняли чётко, пики держали надёжно, строй, даже при нападении жутко вопящих ветеранов держали, стреляли хорошо. Несколько парней явно могли стать офицерами, Гонсало ими занимался лично, как занимался рейтарами.

Глава 12

Пусть проходит время – не беда. Остаются рыцари всегда, И всегда готовы ногу в стремя. Их не замечают иногда, Но хотя проносятся года, Рыцари нужны в любое время.

Песня «Несите мне доспехи». Каникулы Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные

– Пики ровнее, – командовал он, – так, ещё ровнее, помните, от первого ряда зависит весь строй, весь отряд, провалится одна пика, всем несдобровать. Страшно – всем страшно, ранили – терпи, убили – стой мёртвый.

– А ну как рыцари поскачут на отряд? – шмыгнув носом сказал молодой паренёк, – страшно ведь, потопчут.

– Конечно, поскачут, на то вы учитесь, олухи, – усмехнулся Гонсало, – эй, там, малец, кати сюда тележку со свиными тушами. Глядите, что будет с рыцарем, ежели его раньше ядром не убьёт или мушкетной пулей, давай, кати тележку, мы пикой не колем, просто стоим, они сами накалываются. Видите, как легко пика протыкает свинью, а вот затем и вторую и третью? Чем рыцарь лучше свиньи, наколется как миленький, ваше дело только держать пику, чтобы их побольше накололось. Ваша задача защитить стрелков внутри строя, они будут отстреливать рыцарей, лёгкую конницу и вражеских пикинёров, вам надобно стоять ровно, когда скажут или идти, сохраняя строй и держать, держать и ещё раз держать пику. За вас офицеры думают, вам только держать пику ровно и крепко.

– А ежели строй таки прорвут? – снова шмыгнул носом парнишка.

– Вон там видишь Герхарда? – спросил Гонсало, указывая на северянина с огромным двуручным мечом и не менее огромным шрамом на лице, делающим его зверское лицо ещё более страшным, – думаешь за что он двойное жалование получает.

– Ну, если Герхард со своей бандой за нашими спинами встанет… – улыбнулся паренёк, – тогда выстоим.

– Всё, хватит трепаться, – рявкнул Гонсало, – пики совсем опустили, держать!

Лорентин скопировал германской работы пистолеты с двумя стволами и разнёс для надёжности замки. Рейтары, обычно бывшие лёгкой кавалерией вооружились пистолетами, были закованы в противопульную броню и научились подскакивать шеренгами к пехоте и расстреляв их из пистолетов, откатываться назад, давая место второму и третьему ряду с заряженными пистолетами. Называлось сие караколирование, так действовали арбалетчики, аркебузиры и конные рейтары. Самые страшные были Чёрные рейтары – прославленные стрелки, наводившие ужас своей выучкой и умением на любого противника. У Гонсало было несколько рейтаров, они учили моих, наиболее хорошо владеющих конями рейтар, да искали искусных наездников в ближайших городах и даже столице. Надо сказать, занятие это было утомительное и весьма дорогостоящее: рейтарский доспех, как и ландскнехтский стоил чуть дешевле полного рыцарского противопульного. Только близость мастерских позволяла так роскошествовать: в королевствах редко было больше двух-трёх рейтарских полков и то, обычно неполного состава. Другой вопрос, что сотня рейтар могла запросто уничтожить не одну сотню рыцарей, что говорить о несчастной пехоте. Обычно как пехота от рыцарей защищается? Засядет на пригорке, или в болоте, да ещё брёвен наставит, да ям накопает. А рейтару что: подскочил, выпалил, отскочил, да ещё гранату может бросил. Но требовались добрые кони и непрестанные упражнения, впрочем, упражнялись мои войска ежедневно, уклоняющихся сначала били шомполами, затем выгоняли, что случалось редко, а теперь почти никогда – жалование было хорошее, платили регулярно, давали сукно на одежду, что ещё нужно для простого солдатского счастья, от такого не бегут, разве закоренелые дурни.

– Мы хотим яркие ткани! – хорохорились наёмники, – не монахи тёмное носить, нужны жёлтые и синие цвета, красный сгодится и зелёный.

– Не понимаю я зачем рядиться в попугаев, – проворчал я, предпочитающий как Гонсало тёмную одежду, на ней банально заметно меньше грязи, – хотите сукно, крашенное в жёлтый цвет, получайте, только пусть отряды будут в одних цветах.

– Мы хотим жёлтый с красным! – вопили с одного конца сгрудившихся перед замком наёмников, а им вторили с другого, – это мы будем в жёлто-красных, это наши цвета!

– Они того глядишь передерутся, – вздохнул Гонсало, знавший, как сложно порою отличить своих солдат от чужих, разодетых кто во что горазд, только по лентам на шляпах или на рукавах можно было различать отряды.