Драконодав - [3]
Свернул я шкуру, порыскал в груде доспехов, вообще-то, если меня в доспехах поймают, то повесят на площади, однако если голому в город идти, еще вернее повесят. А так, накидку нацеплю, скажу оруженосец его светлости, узнаю, что тут к чему и домой, сразу-то уехать нельзя, если вдруг обнаружится хозяин коней или рыцарь с претензией на драконову шкуру, отыщут меня и у его светлости. А герцог все едино повесить велит. Надо ехать в город, там, скорее просто шкуру отберут и по шее накостыляют, но в доспехах, да с накидкой его светлости может даже хорошо встретят, наглее просто надо вести себя с этой деревенщиной. Нашел кольчугу не сильно ржавую с поддоспешником, рукавицы фехтовальные, поножи, наплечники и неплохой шлем, щитов оказалось много, только все с гербами незнакомыми, один даже сарацинский вроде. Выбрал один, хороший, герб отодрал песком, что считается воинским преступлением, так где ж тут воинов-то взять. Только портков совсем не было, на вьючной лошади торба с овсом, кресало и котелок. На боевом коне меч нашелся седельный, запущенный правда, но почистить и сгодится, меч хороший, простой, неприметный, такой в любой кузне прокуют. Конечно, на пояс прилаживать ищи дурака, но к седлу приторочить, очень хорошо получится. Почистил коней, раны смазал соками драконьими, хорошее средство целебное, если в воде развести и коры дубовой растолочь, надел поддоспешник с бронями, ноги от колена нагими остались правда, но в сарацинских землях сказывают и так ходят. Заседлал коней, шкуру с трудом поднял на вьючную лошадь, тяжеловато одной нести, но делать нечего, не боевого же коня на срам подвигать. Вскочил в седло и направился в город, что лежал, по словам поганой кузеновой жены в двадцати лье.
Городами они тут называют деревни всякие, прости Господи. Ни стен толковых, только частокол кривой, ни площади городской справной, кругом стоят телеги, с них и торгуют, замок господский низенький, пошарпаный, одно слово дикари. Городишко оказалось назывался Задебради или что-то в этом роде, стражники у ворот странно поглядели на шкуру дракона, но ничего не сказали. Даже цепляться не стали, у нас и лошадь бы отобрали, не говоря про шкуру, а тут покрикиваю на них, они только усы крутят. По-нашему разумеют слово через десятое, еле добился, где постоялый двор находится. При деньгах-то меня на постой определят в лучшем виде, мешок с остальными богачествами я в лесу оставил, не дурак ведь, даже его светлость говорил, что дуростью меня господь обошел. Лошадей-то может со шкурой отберут, но если пытать не станут, то про мешок я им ничего не скажу. С собой взял один золотой дукат, его на полгода жизни безбедной хватить может. Постоялый двор нашелся в мешанине узких улочек, с грязью непролазной коню, не то, что человеку. Двум конным на иной улочке и не проехать, не то, что богохранимый вольный город Нетьень, где две телеги проедут и каменные мостовые от рыночной площади ведут. Дикари, одно слово.
Глава 2
Эти провинциальные бароны не благороднее моих собак!
Король Франциск IX
Хозяин странноприимного дома почесал в затылке и, коверкая слова спросил платить чем буду, я ему показал золотой и хозяин надолго замолчал, только беззвучно открывая и закрывая рот. Он заявил, что в хороший месяц у него выходит вполовину меньше и сдачи дать не сможет. Навеличивая меня благородным рыцарем и косясь на шкуру, он посоветовал уважить святых братьев, где можно поменять дукат на серебро и медь, а он пока приготовит лучшую комнату и коней пристроит. Вытянув во дворе ноги и прихлебывая отличный холодный эль, я вздохнул спокойнее. По словам суетившегося в предвкушении оплаты может даже серебром хозяина, на дракона кроме благородного рыцаря Ижи, претендовать никто не мог. Дракон, сказал хозяин, еще при его отце терзал округу и многие рыцари пытались его забороть, но тщетно. Благородный Ижи из Светляны поклялся забороть чудище, если местный граф Бжезняк отдаст за него дочь-красавицу, однако уже десять дней о рыцаре слуху нет, правда и дракона не видели. Сдается проглоченный драконом и был этот Ижи, на покореженном щите валявшимся у пасти чудища три белые чайки в лазоревом поле – цвета Ижи, как пояснил словоохотливый корчмарь. Все эти местные сплетни я слушал, обгладывая очень приличных размеров свиную ножку, запивая местным элем, который был не чета нашему. Дело было к вечерне, пока лавки не закрылись портки надо отыскать. Видимо все неплохо идет, подумал я, но через весь двор пала косая тень от десятка стражников, капорал ростом как пожарная каланча с налитым кровью шрамом шагнул ко мне и свирепо уставился. Похоже, все оказалось много хуже, чем я даже представлял себе.
– Твойа милостьвость, – рявкнул он басом, коверкая слова неимоверно, – благоволяй следоват за знами, сиятельство изволиват говори з тобье.
Прикинув, что если бы меня решили вешать, то стражники скорее потащили бы меня на пытку, а не к графу. Хотя кто их дикарей разберет, вон они шкуру взвалили кряхтя на плечи и потащили куда-то. Порядки у них наверняка не сильно отличаются от наших, если льстить графу, да отдать все, что потребует, может поркой отделаться получится. На улочках жители испуганно косились на процессию, разбегаясь от грязных брызг летевших от не разбирающих дороги стражников. Показались ворота цитадели с поднятой решеткой и опущенным мостом, ни ловушек, ни бойниц внутри проезда, не умеют тут строить, его светлость взял бы этот городишко даже без осадных орудий, силой десятка копий. Двор тоже оказался маленький, едва лестница поместилась, мы поднялись по ней и оказались в небольшом зале, там, на резном кресле восседал седой рыцарь в графском венце и отороченном мехом плаще. Он со скучающим видом ел вишни и стрелял косточками в слугу, державшего блюдо, стражники поклонились, бросили шкуру на пол и оставили нас, что было добрым знаком.
Россия была, есть и будет. В школьном учебнике обычно написано про шило-проколку и мамонтов, затем сразу «Повесть временных лет» и каноническое «призвание варягов». Тем не менее, 5 тысячелетий наши предки как-то жили и чем-то занимались. Ссылки в тексте на зарубежные источники, авторитетнейших историков современности и данные археологии. В максимально доступной форме соединены разрозненные факты, сделан как бы конспект по истории. Просьба учесть, что многие «бесспорные факты», как например гипотеза оледенения – всего лишь гипотеза.
Капитан пограничной службы попадает в водоворот политических интриг, его принимают в ходе событий в Тайную службу, где руководит харизматичный граф Нефёдов. Герой распутывает козни халифатов и республик, спасает императора, попадает из своего мира в наш, где уничтожает тоталитарную секту и обзаводится напарником, далее, вернувшись, на дирижабле сопровождает с многочисленными приключениями через половину тамошнего мира княжну, следующую на свадьбу и возвращается, с честью выполнив задание и собрав коллекцию наград.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.