Дракон замка Конгов - [18]

Два дня прошли в тревожном ожидании. Тетя Элли совсем упала духом, почти ничего не ела. Голову положила на каменный стол, глаза прикрыла. Я трижды бегал смотреть, как нарастает кожа у нее на боках — никак! Смотреть страшно! Тонкие стенки раствора и камней между моими туннелями и боками драконы рухнули, видимо от дыхания. Мясо засохло коркой, эта корка потрескалась, из трещин сочилась кровь. Загустевшей крови на полу набралось сантиметров десять.

На третий день лекарь, бледный как привидение, устроил настоящий допрос Уртону и его помощнику. Чем они кормят дракону сейчас, чем кормили раньше.

— Хорошо кормим. Что сами едим, то и ей относим. Раньше хуже кормили, — отвечал Уртон.

— Витамины! — кричал лекарь, потрясая книгой. — У больной цинга! Авитаминоз в тяжелой форме. Организму нужны витамины! Морковь, яблоки, фрукты, овощи! Сырая картошка, наконец. Все, в чем есть витамины. Немедленно, и как можно больше. Вы стали кормить только жареным и вареным, а от этого разрушаются витамины!

Он сам схватил корзину яблок и отнес в подземелье. Заставил тетю Элли съесть все до последнего. Вечером принес два ведра моркови и тоже заставил съесть. Тетя Элли сначала отнеслась к такому лекарству с недоверием, но внезапно повеселела, шепнула мне, что все поняла, и начала трескать за обе щеки все, что приносил лекарь. Через неделю она снова стала бодрой и веселой. Бока затянулись нежной розовой кожицей. Лекарь наказал Уртону, чтоб к обычному обеду драконы добавил ведро зелени в день и ведро молока. Когда отец заговорил об оплате, лекарь сказал, что вместо денег хотел бы взять несколько книг — и показал, каких.

— А как вы находите эту книгу? — спросил отец и снял с полки маленький, потрепанный томик.

— Великолепный и очень ценный экземпляр!

— Давайте сделаем проще, — отец достал лист бумаги и написал, что предъявитель сего, лекарь такой-то имеет право пользоваться библиотекой замка Конгов в любое время дня и ночи. А также, имеет право брать под расписку на долгое время любую книгу из указанной выше библиотеки. Поставил свою подпись, оттиснул печать Конгов, подождал, когда высохнут чернила, сложил лист вчетверо и вручил лекарю.

— Целое ведь больше части. Хочу добавить, что в замке Конгов для вас всегда найдется спальня, служанка и место за обеденным столом. Слово лорда! — сказал отец. И добавил к листку два кошеля золота. Лекарь ушел чрезвычайно довольный.

Вечером за ужином мать хотела пожурить отца за расточительство.

— Что ты, дорогая! Да я скупердяй из скупердяев! Книги, которые он просил, стоят в десять раз больше. А листок, который я написал, не стоит ничего. Такого уважаемого человека я пустил бы в библиотеку в любой момент, стоило ему только попросить.

Я был до того поражен, что даже забыл про еду. Два десятка книг стоили больше двадцати кошелей золота! Об этом надо поговорить с тетей Элли. Вот почему я только дважды находил в подвалах книги! Они слишком ценны, чтоб прятать их там! А как много книг в библиотеке! Почему отец не повесит на окна решетки и не поставит двойные дубовые двери, как в сокровищнице? И еще — отец называл лекаря уважаемым человеком. А тот одевается как подмастерье, и у него только одна лошадь. Об этом тоже надо поговорить с тетей Элли.

ГЛАВА 11 О том, как весело хоронили Ральфа Гиену.

— Нет, цинги у драконов в принципе не может быть. А в остальном доктор был прав. С тех пор, как ты начал меня освобождать, моему организму требовалось очень много сил на восстановление утраченного. У меня хвост обрастает чешуей, а на это нужна половина таблицы Менделеева. И крови, по твоим словам, я очень много потеряла. Той еды, которую приносил Уртон, хватало, пока не началась регенерация. Потом организм исчерпал внутренние ресурсы, и мне поплохело.

— Тетя Элли, скоро у тебя накопятся новые ресурсы?

— Я думаю, если ты будешь каждый день очищать кусочек с ладонь, такого больше не случится.

Так мы и решили. И все шло хорошо, я почти освободил крылья сверху, но тетя Элли дернулась от боли и оторвала от камня крылья снизу. Сначала я думал, что она оторвала только правое крыло, но оказалось, что оба. Опять было очень много крови, тетя Элли вся дрожала от боли и стучала зубами, крепко зажмурившись. Я боялся, что Уртон заметит, что с драконой что-то неладно, но ужин принес помощник, тетя Элли к тому времени уже немного оклемалась, взяла себя в руки, и он ничего не заметил.

— Знаешь, Джон, так даже лучше, — сказала она мне через два дня. — Чем мучиться несколько недель, лучше уж один раз. Ты не заметил, новая перепонка уже начала расти?

Видела бы она свои крылья! Как она и думала, от старой перепонки не осталось и следа. Лишь узкие щели в каменной кладке. А новая перепонка… Представьте себе ощипанного цыпленка, с крыльев которого содрали кожу, но очень небрежно. Местами снизу почерневшими от крови сосульками свисают оборванные волокна мускулов. Нет, лучше ей это не описывать.

— Тетя Элли, ну как она могла нарасти, когда всего два дня прошло. Вот на хвосте чешуйки пробиваются — это хорошо видно. Полосками.

Дни шли за днями. Я неспешно освобождал спину драконы. Тетя Элли сама говорила, что спешить некуда, перепонка больше трех лет нарастать будет, но каждый день интересовалась, как там дела. А дела шли неважно. Кожица на очищенных участках нарастала намного медленнее, чем раньше. Перепонка только наметилась, но совсем не росла. И я очень боялся, что обвалится потолок и придавит дракону. Работать было очень неудобно, потому что от спины драконы до свода потолка, который я формировал, было всего сантиметров двадцать. А попробуйте сделать хороший свод, если каменщики, когда клали камни, об этом не думали. Некоторые камни были очень крупные, а спина драконы под ними — сплошная рана.