Дракон старой ведьмы - [10]

– Караул! На помощь! – чуть ли не под ухом у Тимки истошно заорал Хозяйственный. – Спасите!

Тимка обернулся и чуть не упал от неожиданности – Бонифаций, суча ногами и размахивая руками, висел под потолком вниз головой. Распахнутая куртка занавесом колыхалась под Хозяйственным, подметая пол; сапоги оставляли черные полосы на белом потолке. Лицо у Бони покраснело от прилива крови.

– Что случилось? – Тим схватил Хозяйственного за куртку и дернул его вниз – Боня запрыгал в воздухе, как поплавок, громко стукаясь подошвами о потолок.

– Часы, – прохрипел Хозяйственный, – переверни песочные часы! – и с трудом показал пальцем на соседний стеллаж. Тимка рванулся к полке, на которой стояли большие песочные часы. Тонкая струйка белого песка уже насыпала в нижней половинке часов маленькую горку: она странно походила на лицо Хозяйственного. Только усы были белые.

– Оп! – Тим перевернул часы, песок ссыпался обратно, Хозяйственный грузно упал на пол.

– Вот же хреновина, – сказал Боня, становясь на ноги. – Дурацкие часы, ей-ей…

– А ведь кто-то предупреждал – ничего здесь не трогать! – ехидно заметил Тимка.

– Подумаешь, – фыркнул Хозяйственный, – может, я это нарочно сделал. Чтобы тебе, неслуху, на примере показать, как не надо с волшебными вещами обращаться.

– Очень наглядно получилось, – серьезно покивал Тимка, – главное – убедительно.

– Эт-точно, – согласился Боня и пошел дальше вдоль стеллажей. Скатерти они так и не нашли, хотя несколько раз просмотрели все полки, от самой нижней до самой верхней.

– Видать, не судьба нам самобраночкой разжиться, – грустно подвел итог Хозяйственный, направляясь к выходу из кладовки, – будем, стало быть, голодать. И худеть.

Тимка тоже собрался было уходить. Он напоследок окинул взглядом стеллажи, таинственный сундук… И тут его осенило:

– Боня, а сундучок? Мы же в нем не посмотрели.

– Верно! – Хозяйственный на ходу развернулся и быстрым шагом прошел к сундуку. – Надо бы его под лампу подтащить, – озабоченно сказал Боня, берясь за ручку, – темно здесь, как у Каника в желудке. Давай помогай! Он, наверное, страсть какой тяжелый.

Однако сундук на удивление легко стронулся с места и заскользил по полу, стоило только Хозяйственному потянуть его за толстую латунную ручку. Тимка из любопытства присел на корточки, чтобы посмотреть – не на колесиках ли сундучок? И с удивлением обнаружил, что днище ящика вовсе не касалось пола – сундуковый вагончик плыл по воздуху.

– Славно, – Хозяйственный пыхтя подтянул вагончик под лампу, с натугой откинул незапертую крышку. Тимка, встав на цыпочки, заглянул в пыльное нутро сундука. Первым, что ему бросилось в глаза, был большой лист плотной бумаги, приколотый кнопкой к стенке. Лист покрывали крупные корявые буквы – мальчик без труда узнал пляшущий почерк Шута.

– Ну-ка, ну-ка, – Боня выдернул кнопку и взял лист в руки. – Э-э, знакомые закорючки! Тэк-с, что у нас тут… Да это список!

Тимка деловито подтащил к сундуку стремянку и залез на верхнюю ступеньку – чтобы удобнее было смотреть. Но едва он нагнулся над пыльной темнотой, как стремянка накренилась и мальчик свалился в сундук. Облако пыли взметнулось к потолку, и Тим отчаянно расчихался.

– Это ты молодец, – одобрил Хозяйственный, отмахиваясь от пыли списком, – только я хотел попросить тебя залезть внутрь, а ты уже там! Полезная инициатива. Но чересчур грязная и чихательная.

Тимка протер глаза и обнаружил, что сидит на куче всяческого старья.

– Хлам какой-то, – сообщил он Боне, щупая под собой вещички, – утильсырье. Зачем оно Олафу?

– Не скажи, – Хозяйственный наклонился над сундуком. – Знаешь, что это? Вещички Лурды. Помнишь, Шут собирал их по всему замку? Так это они. Хоть и хлам, зато волшебный. – Боня поднес список к глазам:

– Что у нас тут имеется? Вот, например: «Рог носорога магический, непонятного предназначения». Интересно, кто такой носорог? Козел какой-то, наверное. Та-ак, дальше… «Тапок летательный, на левую ногу… кувшин дождевой… громобойный веник… нож-саморез…» – голос Хозяйственного становился все глуше, переходя в малопонятное бубнение. Тимка ради интереса покопался в тряпках и выудил из них здоровенный тапок – тот действительно был на левую ногу, но не на обычную, а на великанскую!

– Так, – бодро сказал Боня, заглядывая в сундук, – судя по списку, почти все вещи здесь – непонятного предназначения. Следовательно, пользоваться ими мы не можем. Иначе будет как с песочными часами, хе-хе. А вот на кой-какие штуковинки даются довольно подробные инструкции. Давай, Тимка, ищи: тапок летательный…

– На левую ногу. Есть! – Тимка протянул Хозяйственному тапок.

– Хорошо, – Боня уткнулся носом в список:

– Веревка защитная, один моток… есть… перчатка-прихватка непрожигаемая… есть… скатерть-самобранка!

Тимка нашел и скатерть. Правда, она была изрядно подпорчена, можно сказать – почти уничтожена. Потому что кто-то старательно отрезал ровно половину скатерти, пройдясь ножницами поперек нее. И превратилась скатерть-самобранка в большую салфетку. Салфетку-самобранку.

– Все? – Тим передал Боне скатерку.

– Вроде все. Вылезай, – Хозяйственный опять принялся читать список: не пропустил ли чего? Тимка, прежде чем вылезти, еще разок переворошил рухлядь – вдруг какая ценная безделушка попадется, на память. На память попался лишь блестящий стальной свисток, похожий на маленькую морскую раковину. Как сказал бы Хозяйственный, «свирестелка магическая непонятного назначения». Впрочем, Тимка и не задумывался, для чего эта раковинка нужна. Свисток – он и есть свисток, ничего особенного.