Дракон должен умереть. Книга II - [41]

Ансельм долго стоял, колеблясь. «Сдался тебе этот меч», — подумал он зло. Но любопытство пересилило. Оглянувшись еще раз, Ансельм мягко опустился рядом со свертком.

Он понял, что внутри ничего нет в тот же момент, когда почувствовал легкий укол в шею.

— Ты же знаешь, — послышался голос Джо, — что сидишь необычайно удобно для того, чтобы подойти сзади и перерезать тебе сонную артерию?

Ансельм не шевелился. Ситуация попахивала дешевым драматизмом — но он понятия не имел, насколько серьезно она угрожала. А проверять не хотелось.

— Я очень не люблю, когда люди лезут не в свое дело, — продолжала Джо. — И еще больше не люблю, когда люди лезут ко мне. Не делай так больше, пожалуйста.

Ансельм молчал. Покалывание исчезло, и он услышал шелест стали, убираемой в ножны.

— Я могу встать? — спросил Ансельм сухо.

— Да.

Он нарочито медленно поднялся, обернулся — и молниеносным броском прыгнул на нее. Внезапность и преимущество в весе сыграли свое дело — Джо упала на спину, а он тут же схватил ее руки и прижал к земле. В левой она все еще держала ножны с мечом.

— Я сделаю вид, что всей этой дурацкой сцены не было, — заметил Ансельм спокойно. — Но будешь еще выпендриваться — схлопочешь.

В полумраке он с трудом мог разглядеть лицо Джо, хотя оно было очень близко — и все же он заметил, как ее глаза вспыхнули желтым и медленно погасли.

— Уволишь меня? — усмехнулась она. Зубы блеснули в темноте.

— Пока нет, — Ансельм отпустил ее и тут же поднялся. — Но в следующий раз придушу.

Она весело фыркнула.

***

Каждую ночь два человека оставались в качестве часовых. Это означало, что на утро двое из эскорта всегда были особенно сонными и злыми.

На четвертое утро Джо подошла к Ансельму, глядя на мрачного Рода, ворчащего себе под нос, и заметила, что может каждую ночь оставаться на часах, причем одна. Ансельм долго колебался. Ему совсем не хотелось, чтобы она охраняла его сон. Но Джо обхитрила его. Не дожидаясь решения Ансельма, она сама предложила часовым сменить их. Естественно, отказываться никто не стал.

Ансельм был в ярости. Ему и так с трудом удавалось поддерживать дисциплину в отряде — сказывалось отсутствие опыта. А тут еще эта девица, которая вечно все решала сама и не думала его слушаться.

— Уволю, — прошипел Ансельм, подойдя к ней утром. — А сначала высеку. Прилюдно.

Она подняла на него свои большие ореховые глаза, в которых не было ни тени страха.

— Но я все равно не сплю по ночам. Мне не сложно.

Ансельм зло смотрел на нее. А потом он вдруг живо представил, как пытается ее скрутить на глазах у всех, как у него это не получается — и махнул рукой. В конце концов, подумал он, если бы она хотела перерезать всем горло, то давно бы это уже сделала.

***

По условиям купцов караван совершал четыре перехода через горы, после чего отряду выплачивалась первая часть вознаграждения и давался пятидневный отдых в Моэрне. За это время наемники должны были успеть упиться в хлам, отоспаться, протрезветь и привести в порядок экипировку, а купцы — дождаться новой партии товара из Дельты.

В Моэрне Ансельм первым делом обналичил в банке чек, полученный от купцов, и выдал деньги наемникам. Джо куда-то подевалась, и он оставил ее долю при себе.

Большинство из отряда тут же отправилось в трактир. Ансельм долго раздумывал, присоединиться ли к ним или сразу пойти к Изе. Но ему казалось неправильным пить с подчиненными без особого повода, да и Иза, наверное, заждалась. Ансельм оставил лошадь в конюшне трактира, закинул на плечо сумку и пошел по темным улочкам. За несколько домов от Изы из бокового переулка неожиданно появился всадник, чуть не наехав на Ансельма. Он тут же узнал морду животного — даже в полумраке было видно характерную белую полосу на сером носу, — а знакомый тихий голос прошипел:

— Тьма! Аккуратнее.

Ансельм ничего не ответил. Молча достал из сумки долю Джо, выдал ей и сообщил время и место встречи перед новым переходом. Как и где она собиралась провести эти пять дней, его не интересовало.

Ансельм подождал, когда лошадь с наездником исчезнут в соседней улочке, и пошел прямо. Он торопился. Иза заждалась.

***

Караван стоял в полной готовности на главной площади перед трактиром. Не хватало Джо. Ансельм поглядывал на солнце и все приглаживал волосы, собранные в хвост, как будто это могло загладить нарастающее раздражение.

«Уехала она, что ли», — подумал Ансельм — и сам не понял, ощущает досаду или облегчение по этому поводу. — «Могла бы и предупредить», — мысленно продолжил он, понимая, что досада все-таки берет верх. Они же договаривались на все лето.

— Она не тут жила? — спросил Ансельм у наемников, кивая на трактир. Они покачали головой.

Торговый агент Петер Хоффшот, сухопарый мужчина, которого купцы навязали «для наблюдения за отрядом», внимательно смотрел на Ансельма. Агент уже сидел верхом и оттого напоминал хищную птицу, примостившуюся на уступе скалы и высматривающую добычу.

Солнце нещадно палило.

С языка уже готово было сорваться ругательство, мелкое и грязное — когда на площади показался человек, ведущий лошадь под уздцы. Ансельм пригляделся и сплюнул, чтобы деть куда-то невысказанную желчь.