Если бы взгляд Зароно мог проникнуть сквозь стену леса, он, конечно, вздрогнул бы, увидев мрачную фигуру, которая с нетерпением ожидала там и своими черными свирепыми глазами наблюдала за высадившимися на берег чужаками. Это был жутко разрисованный воин, который за исключением набедренной повязки из кожи диких животных и пера птицы-носорога над левым ухом, был совершенно обнажен.
* * *
С наступлением вечера, с моря на сушу надвинулась тонкая серая стена и затмила небо. Солнце село красное, и его кровавые лучи окрасили верхушки черных волн. Туман все приближался. Он клубился у подножия деревьев и, как дым, вползал в форт. Костер на берегу сквозь его дымку казался кроваво-красным и песни и рев корсаров звучали глухо, словно доносились издалека. Корсары захватили с собой с корабля старый парус и вдоль берега — где на вертелах все еще жарились куски говядины, а пиво постепенно кончалось — была возведена просторная палатка.
Большие ворота форта были крепко закрыты. Солдаты с копьями на плечах несли охрану на подмостках палисада. Капли тумана блестели на их шлемах. Они, казалось, были мало обеспокоены костром на берегу позади себя и все свое внимание сконцентрировали на лесе, который казался сквозь туман всего лишь нечеткой темной линией. Двор форта был безлюден. Сквозь щели хижин слабо мерцали свечи и свет струился из окон главного здания. Не было слышно ничего за исключением шагов охранников, стука капель воды, падающих с крыш и далекого пения пиратов.
Последнее слабо доносилось в большой банкетный зал, где граф Валенсо с его незваным гостем сидели за бутылкой вина.
— Ваши люди действительно рады, — пробурчал граф.
— Они рады снова ощутить землю под ногами, — ответил Зароно. — Это было долгое путешествие для меня, упорная охота, — он чокнулся с молодой женщиной и сделал глоток.
Вдоль стен стояла обслуга — солдаты в шлемах, лакеи в застиранных ливреях. Поместье Валенсо в этой дикой стране было всего лишь жалким подобием его двора в Кордаве.
Главный дом, как он любил его называть, без сомнения в этом окружении был настоящим чудом. Сто человек работали день и ночь, возводя его. Хотя его фасад был сделан из безыскусных бревен, так же, как и все остальные хижины в форте, но внутри он напоминал дворцы Корзетты — насколько это было возможно. Бревна внутренних стен были скрыты за шелковыми занавесями, расшитыми золотом. Обработанные и отполированные до блеска корабельные балки образовывали высокий потолок. Ковры покрывали пол, а широкая лестница вела вверх и ее массивные перила были раньше перилами на корабельной палубе.
Огонь в широко открытом камине прогнал леденящий холод ночи. Свечи в великолепных серебряных подсвечниках, стоящие на большом столе из красного дерева, освещали помещение и бросали длинные тени на лестницу.
Граф сидел во главе стола, его племянница сидела справа от него, а мажордом слева. Кроме того, за столом находились еще начальник охраны и корсар Зароно. Это маленькое общество занимало стол, за которым могло разместиться человек пятьдесят и от этого он казался еще больше.
— Вы преследуете Стромбанни? — осведомился Валенсо. — Как давно вы его преследуете?
— Да, я преследую Стромбанни, — рассмеялся Зароно. — Но он не уйдет от меня. Он ищет то же, что нужно и мне.
— Что могут пираты и корсары искать в этой голой стране? — пробормотал Валенсо и посмотрел на играющее вино в своем бокале.
— Что могло привлечь сюда графа из Зингары? — спросил Зароно.
— Разложение королевского двора может заставить поступиться честью любого человека.
— Честные корзеттцы выносят его вот уже на протяжении нескольких поколений, — сказал Зароно без всяких обиняков. — Мой лорд, утолите мое любопытство — почему вы продали свое поместье, нагрузили ваш галеон скарбом из вашего двора, а потом просто исчезли из поля зрения короля и знати Зингары? И почему вы осенили именно здесь, если ваше имя и ваш меч могли обеспечить вам власть в какой-нибудь цивилизованной стране?
Валенсо играл золотой цепочкой, висевшей у него на шее.
— Почему я покинул Зингару, — сказал он, — это только мое дело. То, что я обосновался здесь — это чистая случайность. Я всех своих людей высадил на берег, а также выгрузил все упомянутые вами вещи, чтобы некоторое время пробыть здесь. К моему прискорбию, мой корабль, стоявший на якоре в бухте, бросило на скалы северной ее оконечности и разбило вдребезги. Все это сделал неожиданно налетевший с моря шторм. Такие штормы в некоторые времена года здесь случаются весьма часто. Поэтому мне ничего не оставалось как только остаться здесь и устроиться получше.
— Итак, если у вас будет возможность, вы снова вернетесь к цивилизации?
— Но не в Кордаву. Может быть, в дальние страны, в Вендию или даже Кхитай…
— Здесь не слишком скучно для вас, моя леди? — Зароно в первый раз обратился непосредственно к Белезе.
Желание увидеть, наконец, хоть одно новое лицо и услышать хоть один новый голос, пригнало девушку в банкетный зал, однако теперь ей хотелось оказаться в ее комнате вместе с Тиной. В значении взгляда Зароно нельзя было ошибиться. Хотя речь его была холеной, тон вежливым, а лицо его серьезным и благородным, но это была только маска, сквозь которую она видела властолюбивый и угрюмый характер этого человека.
