Драго. Том 2 - [117]

На ходу я подобрал остывшую покатую железку, оставшуюся после уничтожения Николеттой дроида, и подкинул ее в руку. Тяжелая, массивная.

«Тяжесть — это хорошо. Тяжесть — это надежно» — тут же подсказал внутренний голос.

Глубоко вздохнув, я напитал силой ментальные щиты — так что вообще исчез из зоны восприятия Николетты.

— Ты, в силе собственных способностей, пусть пока еще в потенциале, уже превосходишь большинство одаренных этого мира, — так и не оборачиваясь, произнес я, подкидывая железку. — Но, видишь ли, в чем дело: не очень умелый уличный боец, привыкший всегда бить наверняка, без оглядки на правила и раздумья о человеколюбии, часто может получить преимущество перед умелым мастером выставочных единоборств. Нож в печень, и никто не вечен, знаешь ли.

Ты сейчас, даже зная, что я сильнее тебя, не можешь нанести удар мне в спину — а именно этому, умению не сдерживать свою силу и не идти на поводу у эмоций, учат одаренных с малых лет. Тренируя умение убивать не задумываясь — все гимназии одаренных, это суть школы малолетних хладнокровных убийц. Ты уже можешь многое, но толку от твоей силы сейчас — ноль целых, ноль десятых, если ты даже не можешь атаковать меня.

Николетта внимательно меня слушала, и все прекрасно понимала. Она действительно не могла переступить через себя. Примерная девочка из пансиона благородных девиц, ей до хладнокровного убийцы — пока, очень далеко. Но, как я уже сказал, медведей в цирке учат на велосипедах кататься, и Николетту можно научить в перспективе сначала убивать, а потом переживать.

Если, конечно, я успею.

В очередной раз подкинув оплавленную деталь дроида, я вошел в скольжение и швырнул железкой в Николетту. Обычного человека подобный бросок разметал бы в кровавую кашу, но Николетта сегодня утром устанавливала щиты под моим руководством. Так что я в принципе знал, что делаю.

Пущенную мною железяку остановил третий, хорошо правда прогнувшийся, внешний круг щита. В полуметре от Николетты полыхнуло, и встретившийся со щитом мгновенно расплавившийся металл разлетелся тонкой пленкой брызг. Но сила моего броска была столь велика, что Николетту отбросило на десяток метров, к самой кромке воды. И тут же позади нее раздался взрыв, выросший огненной воронкой — это я, сразу после броска, швырнул ей за спину небольшой огненный шар.

Николетта, еще даже не успевшая понять, что происходит, тут же полетела обратно, вперед. И только сейчас ее наконец включило. Слабо ориентируясь в пространстве, она отмахнулась. Получился у нее самый настоящий огненный шторм, который прошелся по пляжу широкой дугой. Если бы я не был, как и Николетта, адептом огня, мне бы пришлось очень несладко. Но я просто выставил руку, спрятавшись в огненный кокон, созданный словно встречный пал пожара. И едва переждав огненную волну, сразу бросил мощный файербол под ноги Николетте. Разлетевшийся по сторонам песок, плавясь и тут же застывая, начал превращался в ломкие острые шипы, которые отбросили Николетту еще дальше.

И тут она окончательно проснулась, разозлившись от метаний по сторонам. Уже в очередном полете, сейчас отброшенная спиной вперед, девушка окуталась пламенной аурой — у нее даже крылья выросли, как у богини Ники. И Николетта, на миг зависнув в воздухе, ударила в мою сторону сразу с двух рук. Воды моря разошлись, открывая самый настоящий рукотворный вулкан, из которого в мою сторону хлынула лава, сметая все на своем пути. Все, кроме меня — потому что я уже был за спиной Николетты. На бегу захватил один из оплавленных шипов, оставшихся в месте удара огня в песок, и напитав его огнем, швырнул Николетте под ноги. Я убивать уже умею, так что все же старался действовать аккуратнее — мало ли что. Просто играл с ней, чередой близких взрывов заставляя летать по сторонам как шарик от пинг-понга.

Вот только после последнего моего броска девушки на месте не оказалось — она материализовалась уже за моей спиной. Причем сделала она это, бросив нож и телепортировавшись. Не думая, что делает, действуя так, как я от нее и хотел — слушая себя, свое шестое чувство.

«Вот это ничего себе!»

Мое удивление и удовлетворение оказалось настолько велико, что эмоции пробились сквозь выставленные ментальные щиты. Николетта это почувствовала, и остановилась — за миг до того, как бросить еще одно разрушительное заклинание. И замерев, обозрела дело рук своих — приятный ласковый пляж перестал существовать, напоминая место извержения вулкана: вокруг черный дым, плавящаяся и застывающая магма, куча головешек и выжженное пятно на месте бунгало.

— Очень неплохо. Даже, наверное, хорошо, — похвалил я Николетту.

Она, отходя от боевого запала, начиная осознавать себя, вдруг увидела горящие за спиной крылья, которые стали продолжением ее рук.

— Ты в порядке? — взволнованно спросила Николетта, только сейчас понимая, с какой именно силой атаковала.

— А подумать? — усмехнулся я. Но мучить девушку не стал — она и так взволнованна.

— Моя стихия, как и твоя — Огонь. А учитывая, что я тебя прекрасно чувствую, и двигаюсь намного быстрее тебя, то опасности для меня вообще не существовало. Максимум я бы споткнулся и мог себе ушибить что-нибудь.