Драго. Том 2 - [114]

— Ситуация сложилась таким образом, что мы с моей невестой Элизабет, герцогиней Родезийской, которая больше известна под именем Саманта Дуглас…

Николетта снова отпрянула и посмотрела на меня с удивлением. Ясно почему — если она видела мое выступление на турнире Ольденбургского, то за и выступления на британском турнире за кубок Стенли наверняка следила. А команда Саманты соревнование за кубок Стенли выиграла.

— Мы с Самантой провели ритуал, и… в общем, если объяснять просто, мы отделили слепок моей души от меня. Отделили вместе с моим даром. Да, у меня, когда я прибыл на Занзибар, на самом деле не было дара владения. Я действительно отказался от него, но я не элиминировал свой Источник. Нож свой покажи…

Николетта, ошарашенная услышанным, расширенными глазами смотрела на меня. Услышав просьбу показать нож, она сначала не поняла, о чем речь. Но через мгновенье промедления вытянула руку, и заставила материализоваться в руке ставшим ее личным мой бывший клинок, который я воткнул ей в сердце во время жертвоприношения.

— У меня есть такой же, ставший частью моей астральной проекции. Нож, также подаренный богиней, только в обстоятельствах чуть отличных чем у тебя — это было во время Инициации в стихии Огня. В общем, в ходе проведенного нами с Самантой ритуала я высушил собственные энергетические каналы, осушил свое тело от магии, сконцентрировав средоточие Источника в своем ноже.

— И…

— И Саманта, разделяя меня и мой слепок души, отрубила мне руку.

— Прости, но я уже ее ненавижу, — пробормотала Николетта.

— В общем, слепок моей души, даже можно сказать часть моей души, связанный со мной клинок и заключенный в него мой Источник, остались на Месте Силы, где мы проводили ритуал. Я же, по физиологическому строению, стал человеком, ничем не отличающимся от отказавшегося от владения одаренного. И я создал себе легенду с маской Максима Аверьянова и прилетел сюда.

— Зачем?

— Зачем… сложный вопрос. Можно сказать, что прилетел спасать мир.

— Оу.

— Да, я сам крайне удивлен, но что есть, то есть. В общем, по нашему плану, если я здесь, на Занзибаре, умру, Саманта сможет меня воскресить. Там, на Месте Силы, где мы проводили ритуал. Но…

— Но… — севшим голосом повторила эхом Николетта.

— Но у меня есть опасение, что если я здесь, в своем состоянии отказавшегося от дара владения умру, то из-за того, что мы разделили мое тело и слепок души, возрожденным окажусь не я. Тело и слепок души же разделены. Воскрешен окажется тот Артур Волков, сохранившийся, так скажем, на момент проведения ритуала месяц назад. Тот Артур Волков, память которого закончился на моменте, когда Саманта нанесла удар.

Николетта умная девушка, и сразу поняла, о чем речь. Она буквально вцепилась в меня, словно не желая никуда отпускать. Я даже почувствовал, как впиваются мне под кожу ее ногти. Николетта сейчас поняла, что если я умру здесь, и окажусь возрожденным где-то там, то для того «меня» она будет абсолютно незнакомым человеком.

— Я тебя не…

— Подожди, я еще не закончил. Так вот, я тебе еще не говорил, но когда после установки мне имплантов по протоколу вы с Валерой отправились из Момбасы обратно на Занзибар, я отправился к Маше Легран.

От упоминания этого имени Николетта вздрогнула.

— Не относить к этому так серьезно. И СМТ, и Некромикон — две корпорации, искусственно созданные руководством Французской Республики. Противовесы, инструменты — такие же, каким меня в своих руках видит Доминика. Это как правые и левые в ручном правительстве. Две внешне враждующие организации, которые своими действиями, причем скоординированными действиями, помогают настоящей власти достигать нужной цели разными путями. В общем, я давно знаю Машу, и когда вы вернулись на Занзибар, я посетил Мадагаскар и с ее помощью поставил себе новый слепок души. Цифровой блок сохранения личности.

Услышать о реализованном бессмертии — уже шок для любого человека. Николетта же за краткое время узнала о реализации бессмертия сразу несколькими путями. И еще она, так как была умной девушкой и чувствовала мои эмоции, начала догадываться. Слезы ее моментально высохли, и Николетта с надеждой на то, что поняла все правильно, посмотрела на меня.

— Я права? Скажи пожалуйста, я права?

— Да. Это уже не магический слепок души, а шаг к цифровому бессмертию. Этот блок находится здесь, — поднял я правую бионическую руку. А после через личный терминал активировал проекцию модели организма, и на схеме показал, где именно и что представляет из себя вмонтированный в биопротез замаскированный блок сохранения личности.

— У меня есть теория. Когда я умру…

— Массимо! — завизжала Николетта, бросившись на меня и обнимая.

Я ее тоже обнял, усмехаясь от ситуации — от искренней радости влюбленной в меня девушки, испытанной ей при мысли о том, что я погибну.

— А тебе обязательно умирать? — прекрасно почувствовала мое настроение Николетта.

— У меня, прямо скажем, скорее всего нет выбора.

— Выбор есть всегда.

— Дело в том, что я — Артур Волков, и я одержимый. А у одержимых есть особенность, о которой не знает никто, кроме одержимых. Ну еще и ты теперь будешь знать. Дело в том, что в случае отказа от темных искусств все одержимые умирают в течении максимум трех месяцев. От темных искусств я отказался, отделив их от себя и разорвав связь, так что вопрос стоит именно так — не если, а когда. Это закон мироздания. Карма, бессердечная и неизбирательная.