Draco Dormiens - [20]

— ДА ЗАТКНИТЕСТЬ ВЫ ОБА! — рявкнула Гермиона. — Мы должны поговорить о Сириусе.

— Да, конечно, — Гарри чувствовал себя виноватым.

И тут...

Раздался стук в дверь. Они замерли, глядя друг на друга вытаращенными глазами и надеясь, что, кто бы это ни был, он просто уйдет.

Но постучали громче и настойчивей, дверь задрожала.

Гарри, показывая на Драко и Гермиону, прошипел:

— Вы двое! В шкаф! Сейчас же!

Глава 6.

Мальчик, который дулся

Драко и Гермиона нырнули в шкаф и захлопнули за собой дверь. Гарри, дрожа, направил палочку на окно, прошептал «Репаро!» и разбитое стекло взлетело в раму. Затем он прыгнул на кровать и схватился за один из столбиков. В этот момент дверь не выдержала, распахнулась, и в комнату влетел разъяренный Люций Малфой.

— Ты! — проорал он Гарри. Малфой-старший был очень похож на Драко, когда злился: очень бледный, с красными пятнами на щеках. У Гарри было чувство, что Люций мог открыть дверь с помощью магии, но захотел выместить на ней свой гнев. — Почему ты не открывал?

— Я не знаю, — спокойно ответил Гарри. — Может потому, что ты привязал меня к кровати?

Люций выглядел уязвленным.

— Я забыл, — заметил он, направил палочку на Гарри и произнёс, — Заклихватем!

Гарри уронил руки.

— Спасибо, — сказал он. — Как Нар... моя мать?

— Нормально, — отрезал Люций.

— Могу я ее увидеть?

— Нет. Я хочу, чтоб ты мне кое с чем помог. Мне надо вниз, в подземелье, и ты пойдешь со мной.

Гарри уставился на него. Это было приглашение, о котором он мечтал — пойти посмотреть, где держат Сириуса. Только ему совсем не хотелось оставлять Гермиону в шкафу вместе с Драко. С другой стороны, отказывать Люцию Малфою тоже нельзя. Похоже, он вот-вот начнет плеваться огнём.

— О’кей, — сказал Гарри, вставая, и, думая о тех, в шкафу, вышел за Люцием.

В шкафу было абсолютно темно. Лицо Гермионы было прижато к какой-то грубой ткани, колено упиралось в ногу Драко, а рука затекла под сумкой Гарри. Она чувствовала рядом дыхание Драко, и слышала сквозь дверь разговор Люция и Гарри. Она слышала, как Люций сказал Гарри, что берет его в подземелье, слышала, как Гарри согласился и как они ушли из спальни, захлопнув дверь.

Драко заговорил первым. Вообще, он не столько говорил, сколько ругался, с необыкновенной изобретательностью и богатством словарного запаса. Его словарь и воображение просто поразили Гермиону. Ей даже в голову не приходило, что такое можно сделать с метлой.

— Эй, — сказала она. — Извини, что перебиваю, мне даже нравится, но я думаю, нам надо выбираться из шкафа. У меня сейчас рука отсохнет.

— Мы не можем выбраться из шкафа, — почти спокойно ответил Драко. — Он запирается снаружи.

— Что ты хочешь сказать?

Голос Драко был резким:

— Какую часть из «он запирается снаружи» ты не поняла? Вот уж воистину! Я думал, ты сообразительная.

— А простое Открывающее Заклятие?

— Нет, — сказал Драко. — Шкаф защищен. Мой отец запирал меня в нем, когда я плохо себя вел, так что я знаю.

— Твой отец — просто изверг!

— Оставь в покое мою семью, Грейнджер, — отрезал Драко.

— «Грейнджер?» — раздраженно фыркнула Гермиона. — Сначала Гарри, теперь ты! Почему вы ведете себя так, как будто внезапно возненавидели меня? Все, что я сделала Гарри — это пыталась спасти его жизнь. Что же касается тебя, я не знаю, на что ты жалуешься, но...

— Ты правда, не знаешь? — голос Драко, холодный и далекий, теперь звучал так, как Гермиона помнила по стычкам в Хогвартсе.

— Нет.

— Иллюмос, — сказал Драко, и свет вырвался из палочки, озаряя внутренности шкафа. Гермиона вздрогнула. Говоря с Драко в темноте, она представляла его себе таким, как в школе. А теперь она оказалась лицом к лицу с Гарри. Свет из палочки заставлял его глаза мерцать малахитовым цветом.

 Но улыбался он злобной улыбкой Драко.

— Поттер, — коротко пояснил Малфой, — придуривается по двум причинам. Первая: ему ненавистна мысль быть спасенным мной. Это я понимаю. Сам бы чувствовал то же самое на его месте.

— А вторая? — с любопытством спросила Гермиона.

— Он ревнует.

Гермиона почувствовала, как сердце проваливается вниз, затем стрелой взлетает вверх и застревает в горле.

— Ревнует? Как так?

— Не будь дурой, Гермиона.

Гермиона схватила Драко за руку и сильно ее сжала.

— Что ты имеешь в виду?

Драко не выдергивал руку.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, — сказал он. — Но ты уверена, что хочешь услышать это так?

Гермиона задумалась. Так ли она хотела услышать, что у Гарри — возможно! — могут быть чувства к ней (или чувство… любое чувство)? От Драко, который шпионил в голове у Гарри? Это было насилие, хоть и не добровольное. И, в конце концов, Драко может ошибаться. Она покачала головой и убрала руку.

— Нет.

— Только потому, что я чувствую то, что чувствует Гарри, — неожиданно сказал Драко, — я не перестал чувствовать, то, что чувствовал.

Гермиона уставилась на него.

— Что ты чувствуешь? — спросила она — и к собственному удивлению, ей хотелось услышать ответ, так же как и на предыдущий вопрос.

Но Драко опустил голову и она больше не видела его глаза, только отражение света в очках.

— Прямо сейчас я чувствую голод, — сообщил он. — Жуткий голод. Я не ел со вчерашнего обеда.