Дождь в конце сентября - [8]

 – Как вы жили-то с Володькой?

– По-всякому. Ты не женился? – Глаза у Наташи были полны слез.

– Нет.

– Чего так? Все гуляешь?

Лапин скривился.

– Не нашел подходящую. – Он вдруг ощутил  прилив забытой нежности к этой изменившейся, но по прежнему желанной женщине и, устыдившись своего чувства, грубовато спросил.

– Кой черт понес его на эту рыбалку?

– Какой с него рыбак?! – Близкие слезы легко проступили из Натальиных глаз. – Он если и выскакивал иногда на воду проветриться, так всегда с соседом. Знакомые мужики подкинут пару «хвостов» на жареху – нам больше и не надо. Ты из-за этого приехал?

– Расскажи мне все, что знаешь, – попросил Лапин.

– Да что я знаю?! Володя в последнее время сильно изменился. Дерганный стал, нервный. Замкнулся – слова не вытянешь. Выпивать начал чаще. Какие-то у него неприятности были на работе, с Мазуром они не ладили. Но он ничего толком не объяснял. Мы с ним, знаешь, так жили… без тепла и доверия.

– Что за неприятности?

– Что-то с путиной связанное. Он еще в прошлом году в рыбные дела ввязался. Где-то пропадал по ночам, злющий ходил. С кем-то беспрерывно ругался по телефону. Здесь же на этой рыбе народ чокнулся просто. Весь год люди как люди, а в кетовую звереют. Жить-то нечем. А недавно ему позвонили, он дверь в комнату прикрыл, но все равно было слышно, что жуткий какой-то разговор.

– Грозили?

– Может и так.

Андрей потер лоб.

– Что он сказал перед отъездом?

– Меня и дома не было, когда он уезжал. Но, знаешь, – Наталья подалась вперед. – не верю я, что он утонул. Его убили!

– Ладно каркать! – грубо оборвал Андрей. – Ничего пока не известно.

– Где же он неделю пропадает? Не запойный, по бабам не ходил. Да здесь бесследно и не загуляешь – все на виду.

Она опрокинула в рот рюмку, закусила соленым помидором. Потом смахнула пьяненькую слезу и подперла щеку кулачком. У Андрею при виде этого стало муторно на душе.

–  Прошу, найди их… Ты ведь для этого приехал? – Наташа  повторила мучивший ее вопрос.

Еще недавно Лапин не смог бы с уверенностью ответить на него. Но сейчас он, не задумываясь, кивнул.

– Да, для этого. Был кто-то, кому Володька доверял?

– Говорю же, замкнулся он. – Наталья подумала минуту. – Вот разве внештатник его какой-то.

– Кто такой?

– Он к нам не заходил. Видела мельком, но в разговорах Володя его часто упоминал.  Мне кажется, они дружили.

Когда время подошло к полуночи, Наташа вдруг прикоснулась пальцами к Андреевой руке.

– Мне страшно одной. Останься, еще поговорим.

Лапин и сам не хотел уходить. Но понимал, чем это закончится. Нет, только не сейчас. Он поднялся.

– Извини, мне пора. Я позвоню. Обязательно. Еще увидимся.

– Да, конечно. Удачи тебе. – Наташка ни с того, ни с сего густо покраснела.

Выйдя на улицу, Андрей закурил и, хлюпая по лужам, двинулся через темный двор.

Интересная картина! Шувалов тревожит «рыбную мафию».  Руководитель райотдела перестает с ним ладить. Володька никому не доверяет, а потом срывается на реку и исчезает. Его ищут, но, скажем прямо, без особого рвения. Прокурор ничего видеть и слышать не желает.

«Сам ведь не знал, зачем сюда еду, – подумал Андрей. – А выходит – не зря».

10.

В последующие дни Лапин пытался обиняком, как бы между прочим выяснить у сотрудников, как жил и чем занимался Шувалов в последнее время. Но большинство отговаривалось незнанием или отделывалось незначащими фразами. Кое-кто прятал глаза и торопился свернуть разговор. Лапину это все больше не нравилось. Мешал Андреевым «разведопросам» и замнач розыска Луценко, который не отходил от гостя ни на шаг. Так и полагалось по обстоятельствам, но Шувалова это раздражало. Раза два Андрей звонил Наташе, но разговоры получались какие-то тягостные, ни о чем. Ему нечего было ей сообщить. Наталья  звала заходить, но он отговаривался занятостью.

Как-то вечером Андрей, не спешивший вернуться в гостиницу, засиделся в кабинете до глубокой ночи. Райотдел опустел и притих, только из дежурки доносились голоса и телефонные звонки. Дверь открылась, вошел старший оперуполномоченный Гусев.

– Не помешаю?

Он присел к столу, повертел в пальцах карандаш, наконец спросил:

– Я слышал, вы сильно Шуваловым интересуетесь? Вас специально прислали?

– А что, есть ради чего? – усмехнулся Андрей, но заметив, как скривился Гусев, понял, что выкрутасы ни к чему. – Нет, не специально. Я по собственной инициативе. Мы друзья… Были… В общем, выкладывай, зачем пришел?

– Я-то выложу. Но ты всерьез намерен кашу заварить?

Лапин насторожился. Но понял, что для Гусева это «ты», как пароль для заговорщика. Помолчав, ответил:

– Я тебе длинно рассказывать не буду. Но есть причины, по которым я просто так отсюда не уеду. На слово поверишь?

Гусев помолчал, что-то взвешивая про себя.

– Ладно, слушай. Я тоже длинно рассказывать не буду. У нас тут все на рыбе завязано. Браконьерство не правонарушение, а народный промысел. Шувалов это давно понял и  не вмешивался. Но в последние годы ворье в законе и всякие авторитеты по осени наезжают сюда из Пионерска и теперь они в районе хозяева. Рыбу ловят десяткам тонн, порют, бросают, только икру берут. Вывозят вагонами. Все об этом знают, но кому охота башку совать. Тут такие бабки крутятся, что за них прихлопнут и не поморщатся. Шувалов молчал, молчал, а потом встрял. Еще в прошлую кетовую пытался кое-кого прижать. Но в одиночку шибко не разгонишься, тем более, если руководство не поощряет.