Дождь - [23]

То ли пиво было крепленое, толи я отвык от алкоголя, остаток вечера я мог вспомнить с трудом. Были какие-то женщины, было какое-то веселое застолье. Несмотря на произошедшие с моим телом перемены, алкоголь столь же губительно действовал на организм, как и в прежние годы.

* * *

Автобус трясся на ухабах, подбрасывая своих немногочисленных пассажиров. Мой рюкзак был полон продуктов, охотничьи лыжи и свернутая зимняя куртка лежали на соседнем сиденье. Взяв задание на урегулирование платежных обязательств, я направлялся в город Кизмолов, находящийся в восьмидесяти километрах от Тулы. Временя доставки каких-то ящиков давно прошло и мэр решил напомнить о себе, пожелав передать через меня «привет» местным родам.

Четкого плана действий не было. Взяв с собой охотничье снаряжение, отговорился от любопытных тульчан тем, что если сломается автобус, смогу добраться до места своим ходом. На самом деле я не собирался заявляться в сотрясаемый внутренними разборками Кизмолов через городской вокзал. Сойдя с трассы за пять километров от окраины, я хотел войти в город со стороны леса, обеспечивая себе статус инкогнито. Автобус уже который час тарахтел мотором, совершая рейсовый маршрут по району. Народ садился и выходил, перемещаясь от деревни к деревне, чем занимаются все эти люди и почему не сидят по домам мне было не интересно.

Остановившись по требованию, водитель равнодушно дождался пока я покину салон и продолжил движение, обдав напоследок клубами выхлопных газов. Постояв на обочине трассы, я дождался пока тускло оранжевый корпус с мутными стеклами скроется за поворотом. Перейдя дорогу, я углубился в лес. Лыжи привычно скользили по снежному настилу, близость города сводила на минимум шанс встречи с опасными хищниками. Ночевка в лесу прошла спокойно, измененное тело не мерзло, разжигать костер для обогрева не было никакой необходимости.

Прихваченное с собой зеркало не оправдало возложенных на него надежд. Уловить грань, после которой тело трансформируется в облик обывателя и перестанет походить на Альфу, оказалось очень трудной задачей. Смотреть на зеркало и смотреть внутрь себя у меня никак не получалось. Если я контролировал размер величины второго узла внутренним зрением, то не мог четко засечь момент, когда видоизменялся мой внешний вид. Желая взбодриться, я ухватил охапку снега ладонями и энергично растер лицо. Пробежавшие по спине мурашки, заставили поежиться от ощущения холода.

«— Точно!» — сообразил я.

В состоянии Альфа, я не чувствовал дискомфорта от зимнего времени года. Стоило перейти в форму обывателя, как уши, нос, а за ними и щеки с кончиками пальцев, начинало неприятно покалывать на тридцатиградусном морозе. Найдя внешний раздражитель, на который можно было четко ориентироваться даже с закрытыми глазами, я полностью перешел на внутреннее зрение. Потратив еще десять минут на эксперименты с размерами «мяча», нашел пограничное состояние, после которого смело можно идти в город и оставаться уверенным, что любой встречный признает во мне среднестатистического обывателя.

Пробираясь во второй половине дня по улицам Кизмолова, я испытывал чувство дежавю. Окраины, как и спальные районы, один в один напоминали мной родной город. Заваленные снегом дороги, протоптанные обувью кривоватые тропинки, битые стекла первых этажей. Судя по затянутым инеем окнам, жилые дома не отапливались уже давно.

«— Как там дома сейчас?» — пришла невеселая мысль о возможной судьбе моих знакомых.

Как бы ярко и эффектно не выглядели возможности одаренных, количество Альф по сравнению с обывателями составляло хорошо если единицу на тысячу человек. Основная масса населения продолжала болеть, мерзнуть и бояться. Именно страхом перед невозможностью убить одаренного я мог объяснить себе ту покорность, с которой люди склонили голову перед новой силой. Если бы дело обстояло летом, то количество погибших в наступившее непростое время составляло бы на порядок меньшие цифры. Только за последние десять минут моего неспешного шага, я отметил три закоченевших тела, частично припорошенных снегом. О том, сколько еще трупов обнаружится весной, я постарался не думать.

Пуля отбросила мое тело в сугроб. Кто-то дождался, пока я пройду мимо подворотни и выстрелил в спину. Не до конца откачанная из второго узла прана позволила мне заживить ранение, еще до того, как двое подбежали к моему упавшему телу. Подхватив за руки и за ноги, они торопливо поволокли меня прочь с открытого места. Дождавшись, пока арка подворотни скроет нас от посторонних глаз, я легко выдернул свои конечности из чужих рук. Воспользовавшись ступором, в который впали несостоявшиеся убийцы, парой ударов лишил их сознания.

Обыск карманов ничего не дал, кроме потертого ТТ и связки ключей больше найти ничего не удалось. Догадаться самому, где находится квартира, ключи от замков которой оказались в моих руках, было затруднительно и я поморщился, так как отключившиеся после моих ударов тела в сознание обещали прийти и рассказать нужную информацию еще не скоро.

— Дяденька, а можно я их убью? — детский голосок, раздавшийся в той-же подворотне, из ее самого темного угла, оказался для меня полной неожиданностью.