Оглушительную тишину взорвал поток звуков — недалёкая стрельба, разрывы, голоса:
— Тихо! Кажется, бьётся!!!
— У кого есть палатка?
— Бронник пробило… Осторожно, придурок!
— Из «Бура», сука…
— Что ротный?
— Сказал спускать…
— Вы слышите меня, товарищ старший лейтенант? — узнаю голос Сидоренко.
Я слышал, открыл рот, но сил сказать у меня не было. Я только медленно закрыл глаза.
— Вы не волнуйтесь, мы тихонько, только не умирайте…
Господи, как больно. Никогда в жизни так больно не было. Я даже представить себе не мог, что бывает такая боль. Она разрывала на куски, она заполняла собой всю вселенную. Когда она своей чернотой закрывала последний атом моего сознания, я впадал в забытье и тогда только не чувствовал ничего… Мозг фиксировал какие-то обрывки.
— …Какая вертушка? Ты видишь, какой туман? Отнесите в дувал…
— …Кто знает, какая у него группа крови?
— …Возьмите у меня — первая, резус отрицательный!
— …Потерпи, браток, утром будет борт…
— …Чем мы можем помочь?
— …Молитесь…
— …В Кандагар, ребята, и побыстрее… второй день с пулей в сердце…
— … Мы врачи, а не боги…конечно, сделаем…пусть готовят борт на Ташкент…
— … Хорошо держится десантник…
— …Может не выдержать перелёт… сохрани и помилуй…
— … Ты слышишь меня? Игорь, не уходи, борись…
— …Ребята, где я?
— …Сколько боли и крови вокруг!!!
— …Откуда ты, мама…не плач… я живой…
— …Слава тебе, Господи!
* * *
Мы сидели в апартаментах одной из лучших саун города со стаканами разведённого виски в руках. Остальные, хозяева и гости, кто очередной раз в парилке, кто в бассейне охлаждается, а кто на бильярде тешится. Мой собеседник первый подошёл и уставился на рубец на груди. После некоторой паузы поднял на меня глаза и сказал:
— Моя работа… Позвольте представиться начальник кафедры военно-полевой хирургии ВМА полковник…
— Дивов… для вас — старший лейтенант.
— Ташкентский госпиталь 1982 года?
— Так точно…
— Молодец, что живой… Очень рад. Я про тебя уже лет десять молодым хирургам рассказываю.
— А я-то как рад! Готов ещё лет пятьдесят послужить вашим живым наглядным пособием. Спасибо. Пусть Господь воздаст вам за труды…
— Хватит выкать… Не беспокоит? Как нагрузки?
— Нормально. Не рву.
— Тебя куда после Ташкента?
— Со строевой списали. Пришлось дезертировать из Афгана. Дослуживал во внешней разведке. Полковник запаса. Друзья по батальону, кто погиб, кто стал героем, кто инвалидность, кто иконостас наград заработал. А я за дырку в сердце получил Красную Звезду и очень ею горжусь. И ещё я нашёл Бога. Искренне и до глубины души. Считаю, что это немало. А ты, как считаешь? — задал я вопрос совсем неслучайному знакомому.
— Это, брат, так много, что многим и не снилось…
— Вот и я так думаю. Хочу за тебя…
— Нет, давай, брат, не чокаясь за тех, кто остался за речкой…
