Достигая уровня смерти - [80]

Оглушительный грохот взрыва ещё стоял в его ушах, а НОЙМ уже устремился наружу. Туда, где восемь снайперов, контролировавших этот участок, ничего не могли рассмотреть из-за облака пыли, поднятой взрывом, и только девятый видел всё, что ему было нужно.

Семь метров можно преодолеть в два-три прыжка. Мессия удачно справился с первой частью плана – произвёл пару взрывов, затем он выбрался наружу и рванулся к цели, на ходу активируя лезвие энергетического ножа. Ему почти удалось достичь места назначения, но в самый последний момент, когда беглец уже полагал дело сделанным, человек со странным прозвищем Эльтаверса нажал на спусковой крючок.

Он целился в голову, потому что прекрасно знал: в корпус НОЙМа стрелять бесполезно – всё равно антигравитационный имплантат отклонит пулю. Тепловой сканер выдаёт картинку, отличающуюся от обычного изображения, и использовать его в качестве системы наведения на цель не слишком удобно, тем не менее, профессионализм снайпера дал о себе знать. Даже в таких сложных условиях Эльтаверса попал. Правда, не точно в центр головы, тем не менее, выстрел оказался вполне удачным и вывел НОЙМа из строя.

Мессия был в полушаге от свободы, когда причудливый каприз судьбы ослепил его окончательно. Пуля, выпущенная снайпером повредила беглецу последний зрячий глаз. Она даже не выбила его, а именно повредила, пройдя вскользь.

Лёгкое прикосновение вечности.

Поцелуй смерти.

Жестокая насмешка судьбы.

День, который, в конце концов, его доконал.

Мессия неожиданно перестал видеть, потерял ориентацию – и упал на дно траншеи, воронки, которая ещё совсем недавно казалась самой короткой и прямой дорогой к свободе.

«Это конец,» – понял он.

Мужчина лежал на спине обратив лицо к небу, где уже зажглись первые звёзды, и не видел их – отныне для него существовало только непроглядно-чёрное небо без единого проблеска света.

«Вот же гады, – с каким то непонятным весельем подумал обречённый на смерть человек. – Всё же достали. И опять этот хренов глаз подвёл!».

Ему вдруг стало жутко смешно. Так смешно, что не в силах сдержаться он расхохотался в голос.

Слепой затравленный хищник лежал на дне ямы-могилы и хохотал на луну.

Он смеялся всё громче и громче, и этот смех становился страшнее и страшнее, потому что с каждой секундой из него уходили остатки человеческого и оставалось только какое-то жуткое звериное рычание.

– Всё же достали! – Он захлёбывался в припадочном хохоте. – Всё же достали! Дос…

Истеричный смех прервался на полувздохе. Последняя крупица разума, затухающая под натиском безумия вдруг ослепительно ярко вспыхнула прощальным проблеском сознания, и Мессия понял: если он хочет покончить со всем этим до того, как за него это сделают другие, то – пора…

– Поганый день. Дурацкое шоу. Бездарная жизнь… – произнёс человек, обращаясь неизвестно к кому, и коротким взмахом энергетического ножа отрубил себе голову.

Кровавое шоу подошло к своему логическому концу, практически все главные действующие лица погибли.

«Классика жанра», – мог бы сказать режиссёр, если бы незадолго до этого не поймал свою пулю.

Незаконный бизнес, каким бы прибыльным он ни был, рано или поздно приводит к тому, что ставит вопрос: продолжать заниматься выгодным делом и быть уничтоженным или выйти из игры, обрубив все концы.

Если ты умный и не жадный – выберешь второй путь, если глупый и алчный – окончишь свой жизненный путь раньше срока.

Против основополагающих законов бытия не поспоришь. Это известно всем. Только почему-то никто никогда не следует элементарным правилам безопасности. Это и губит большинство глупых недальновидных людей, не успевших в нужный момент сойти с поезда, конечная остановка которого – бездонное дно пропасти.

Дядюшка Том давно занимался продажей имплантатов. Он начинал практически с нуля и стал тем, кем стал, благодаря своей неимоверной работоспособности, умению вовремя почувствовать, куда дует ветер, и, конечно же, связям в высших кругах власти. Связи эти, к слову сказать, дались ему нелегко и не сразу, а потребовали многолетней кропотливой работы и «селекции» перспективных молодых людей, у которых были задатки для того, чтобы сожрать конкурентов и пробиться на самую верхушку пирамиды.

До последнего времени он чувствовал себя вполне спокойно, имея крепкие тылы и уверенные позиции во всех направлениях. Торговец занимал свою нишу рынка и делился частью прибыли с тем, с кем должен был делиться, а потому не имел никаких проблем.

Однако две или три недели назад всё изменилось. На плавную размеренную жизнь обитателей кораллового рифа (подобные метафоры всегда нравились Тому) упала чья-то огромная тень. И пускай солнце по-прежнему пробивалось на морские глубины, и все продолжали заниматься своими делами, но старый мудрый осьминог почувствовал – это начало конца.

Что бы ни стояло за этой силой, она уничтожит всех представителей теневого бизнеса. И это было не предчувствие, а знание, не подлежащее сомнению.

Домашние животные, предвидя приближение сильной грозы, начинают испуганно метаться в поисках укрытия, хотя на улице ярко сияет солнце. Их не интересует, как и почему они узнали о надвигающейся стихии. Ещё нет никаких предвестий бури, а для животных это уже не предчувствие, а свершившийся факт – грядёт ураган.