Дорогой Джим - [33]

Небо потемнело, набухшие дождем тучи спустились так низко, что самые высокие из деревьев воткнулись кронами в их мягкие подбрюшья. То и дело оглушительно громыхал гром, а ослепительные молнии вонзались в землю прямо под копытами его коня, едва не задевая гриву, так что принц даже чувствовал запах паленой шерсти. Испуганный конь, мотая головой, упирался, но Оуэн безжалостно гнал его вперед.

Не успел он въехать в лес, как звуки битвы, разносившиеся далеко по всей округе, внезапно изменились. Крики и вопли побежденных, умоляющих о пощаде, стихли. А на смену им пришел негромкий хор совсем других, первозданных голосов.

Теперь Оуэну стало не по себе. Лес обступил его со всех сторон. Ему слышалось нечто похожее на шорохи, треск и перешептывание — казалось, даже деревья оборачиваются, чтобы посмотреть на него, пока он пробирается между ними по следу, оставленному копытами коней, едва различимому в темноте даже в свете факела, который он держал в руке. Внезапно между деревьями замерцали горевшие янтарем парные огоньки, и Оуэну едва не сделалось дурно. Он хорошо знал, что с тех пор, как в стране шла война, поголовье волков в окрестных лесах увеличилось едва ли не вдвое, да и неудивительно, ведь теперь все охотились за норманнами, а не за волками. Иной раз Оуэну приходило в голову, что звери, отлично понимая, что людям сейчас не до них, напрочь забыли о страхе. Низкий, угрожающий, многоголосый вой преследовал его по пятам все то время, пока он пробирался к знакомой с детства поляне. Дорогу эту он знал наизусть и мог бы найти ее с закрытыми глазами — ведь они с Недом часто играли тут, сражаясь деревянными мечами до тех пор, пока один из них — обычно это был Оуэн — отшвырнув меч в сторону, не начинал вопить от боли.

Именно здесь перед его взором внезапно открылось ни с чем не сравнимое зрелище, заставившее весь его гнев померкнуть. Крик застрял у Оуэна в горле.

Нед загнал кавалерию противника в ловушку.

Выслав вперед небольшой отряд верховых, он дал им приказ увлечь за собой большую часть вражеской армии, чтобы завести их в такое место, откуда им не удастся выбраться. Не зная местности, изобиловавшей тайными тропами и укромными местами, норманны приняли бой и угодили в ловушку — они кинулись в погоню и опомнились, только когда их лошади стали по самое брюхо увязать в жирной грязи — в болоте, со всех сторон окруженном лесом. Под его темным куполом валлийские лучники растерялись и, утратив ориентацию в пространстве, мгновенно перестреляли своих же собственных командиров. Пешие ратники, сопровождавшие отряд Неда, быстро покончили с оставшимися в живых врагами — поднырнув под брюхо лошади, они одним коротким ударом меча вспарывали ей живот, а после приходила очередь и всадника, душа которого расставалась с телом в тот момент, когда его роскошная, сделанная вручную в самом Париже, кираса с грохотом ударялась о землю. Теперь в лесу стоял один сплошной непрекращающийся стон — казалось, это стонет сам лес, — а кровь впитывалась в землю быстрее, чем дождевая вода.

Оуэн, натянув поводья, выжидал удобного момента. Если он появится сейчас, то из-за его утренней нерешительности Нед и остальные станут считать его трусом. Спешившись, он бесшумно растянулся на траве и молча смотрел, как его брат, припав к шее великолепного черного жеребца, поверг на землю валлийского полковника прежде, чем тот успел выхватить из ножен свой меч. Бедняга даже не сообразил, что произошло, когда меч Неда вонзился ему в грудь и серые глаза валлийца закрылись навеки. Обтерев окровавленное лезвие о траву, Нед обернулся в поисках новой жертвы.

И тогда небо, казалось, сжалилось над трусом.

— Принц Нед! — раздался крик одного из ирландцев. — Они пытаются зайти нам с флангов!

Небольшая группа валлийских лучников прорвалась через лес с левой стороны, их туники изорвались в лохмотья об острые шипы терновника, но в их лицах не было и тени страха. Прокладывая кровавую дорогу через строй только что вкусивших сладость победы ирландцев, они пронзительно завывали, точно обезумевшие банши.[20]

Именно в этот момент, сообразив, что это его единственный шанс, Оуэн вскочил на ноги.

Ирландцы, стоя спиной, не могли видеть, что в этот момент происходило на самом дальнем конце поляны. Кроме того, большая часть факелов уже валялась на земле — шипя и разбрасывая вокруг себя искры, они гасли, жизнь уходила от них быстрее, чем отлетали на небо души раненых воинов. Оуэн, молниеносно подскочив к лошади брата, одним быстрым движением перерезал сухожилия на ее задних ногах. В шуме боя никто и не услышал жалобного стона, когда раненое животное тяжело рухнуло на землю, подмяв под себя всадника.

Нед лежал на земле, ноги его и нижняя часть туловища оказались прижаты к земле тушей лошади. Он никак не мог понять, что произошло. Оуэн, окинув поле битвы быстрым взглядом, осторожно подошел к брату. Люди Неда сбились в кучку, чтобы отразить атаку, в свете горящих факелов они казались похожими на разъяренных великанов, однако ярость, с которой набросились на них валлийцы, все еще не давала им возможности вспомнить о своем полководце.