Дорогой Джим - [18]
— А теперь ты небось захочешь спросить, что я шепнул на ушко этой жирной шведской фрикадельке? И почему он, вместо того чтобы прикупить себе ломоть старой доброй Ирландии, вдруг предпочел смыться, прихватив с собой свою «Мисс Солнечный Пляж-восемьдесят три», разве нет?
В самую точку, будь ты проклят!
— Может, и так… — Я постаралась, чтобы это прозвучало как можно суше. Уж слишком он был уверен в себе, хотя в догадливости ему не откажешь. — А может, мне просто захотелось полюбоваться, как какой-то чувак не из наших мест станет возиться тут со своей любимой игрушкой. — Я небрежно пожала плечами. — Кстати, это что за мотоцикл… Я такого не знаю?
Отложив гаечный ключ, парень склонил голову, словно хотел сказать: «Проклятье, похоже, это надолго». Но вместо этого я вдруг услышала:
— Самый красивый мотоцикл из всех, которые когда-либо делали. И это — чистая правда, — с нескрываемой гордостью в голосе проговорил он, ткнув пальцем в золотой кленовый лист сбоку топливного бака. Смахивавшая на татуировку надпись была сделана тщательно, внутри листа аккуратными белыми буквами было выведено: «Винсент». И тут он наконец улыбнулся. Блеснули безупречные зубы — впрочем, ничего другого я и не ожидала увидеть. А вот звучавший в его голосе благоговейный восторг, который до этого дня я слышала разве что в церкви, стал для меня полной неожиданностью.
— Мой Винни — потрясающий гоночный мотоцикл, единственный оставшийся в Ирландии, а может, и во всем мире. Такие сейчас встречаются реже, чем золотой самородок — в шахте. «Винсент-комет» пятидесятого года выпуска, объем движка у него девятьсот девяносто восемь кубиков, цепной привод, многодисковое гидравлическое сцепление и еще… — Должно быть, у меня отвисла челюсть, потому что он, хмыкнув, снисходительно объяснил: — Вся эта хрень, которую ты только что слышала, означает, что эта чертовка тащится, как беременная шлюха и вдобавок постоянно ломается, но я все равно нежно ее люблю. Хочешь прокатиться?
— А ты самоуверенный сукин сын, верно?
— Просто предлагаю по-дружески.
Мне очень хотелось заставить его попросить хорошенько, но потом, спохватившись, я бросила взгляд на часы. Было уже около девяти, а чуть дальше вверх по дороге двадцать три сорванца одиннадцати лет от роду, доверенных моему попечению, уже рассаживались по своим местам в ожидании еще одного захватывающе интересного урока, на котором им станут рассказывать о дельте великого Нила и о строительстве храма в Абу-Симбел. Парень перехватил мой взгляд, и на лицо его набежало облачко грусти. Я и глазом моргнуть не успела, как он взял меня за руку и пожал ее — просто пожал, представляешь? В точности как это сделал бы настоящий джентльмен. Он не пытался погладить меня по руке — просто пожал, и все.
А потом вдруг представился.
— Я — Джим.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. — Высвободив руку, я перешла на другую сторону улицы и остановилась. Он уже заранее знал, что я это сделаю, потому что рассмеялся, когда я снова повернулась к нему. Налетевший ветер трепал полы его старенькой куртки, и она надувалась у него за плечами, точно кожаный парус. — Ладно, — кивнула я. — Сдаюсь. Так что ты все-таки сказал тому верзиле? Ну, тому шведу, — объяснила я. — Что ты отберешь у него машину и затолкаешь ее ему в глотку?
Первый звоночек, предупреждающий меня об опасности, прозвенел как раз в этот момент, но я не пожелала его услышать. Свойственный мне обычный здравый смысл в этот раз подвел меня — я просто сгорала от желания узнать эту тайну.
Джим, покачав головой, завел мотоцикл. Проклятая штуковина взревела громче, чем целая флотилия буксиров на рассвете. Естественно, в результате мне пришлось подойти поближе, иначе бы я ничего не расслышала — а он, конечно же, улыбнулся, от души наслаждаясь этим гвалтом, который сам же и поднял. Стоит мне только вспомнить об этом, как меня охватывает леденящий страх… и одновременно я чувствую прилив жгучего желания. Вскинув голову, он повернулся ко мне, потом свободной рукой притянул меня поближе. Порыв ветра растрепал мне волосы. Прядь моих волос, хлестнув меня по лицу, смешалась с его волосами — но так я по крайней мере могла услышать, что он говорит.
— Все, что мне было нужно, это рассказать ему одну историйку.
— Должно быть, история достаточно страшная, угадала? — сострила я, изнывая от желания выведать побольше. Но проклятый «Винсент» в этот момент вдруг заголосил во всю мощь своих девятисот девяноста восьми кубических голосов, и моя щека — уж и не знаю как — вдруг оказалась прижатой к щеке Джима. От него пахло моторным маслом и несколькими днями тяжелой дороги. Мне кажется, я на мгновение закрыла глаза.
— Нет. Просто выбрал одну из тех, что и без того давно уже засели в его тупой башке.
Не знаю уж, что это значило. А потом он ласково потрепал меня по щеке, убрал подпорку и небрежно кивнул на прощание. Руки его вцепились в руль, мотоцикл снова взревел, и через мгновение, свернув налево, он уже мчался вверх по холму, к Эйрису, а ребятишки из моего собственного класса, торопившиеся на урок, разинув рот, смотрели ему вслед. А я… я так и осталась стоять на дороге. Я стояла на том же месте еще долгое время после того, как рев мотоцикла стих вдали… стояла до тех пор, пока меня едва не сшибла еще одна шикарная машина. Очнувшись, я постаралась стряхнуть с себя наваждение — сойдя наконец с проезжей части, встала возле своего велосипеда и долго стояла, слушая, как звонят церковные колокола. Пробило девять. «Похоже, на этот урок я опоздаю, — решила я, — но что за беда?» Готова поспорить, что человек десять мальчишек прибегут в класс еще позже меня. А виноват в этом будет красный «Винсент» и его чертов хозяин, этот потрясающий сукин сын, отлично понимавший, что происходит с людьми при одном только взгляде на него, и то, что подобное зрелище не часто увидишь в городе, где прошло мое детство.

Кровавые Средние века. Свободная республика Венеция. Зверское убийство семьи актеров. Невинные жители бесследно исчезают в тюремных застенках дожей… «Зачистку» и устранение неугодных дожу граждан производит тайная организация «Совет десяти».Смертоносный Совет не только не канул в Лету, но и сохранил свое влияние до сегодняшнего дня. Теперь этой грозной машине теневой власти бросает вызов Виктор Талент, тихий ученый, открывший секрет генетического кода риса.Сможет ли Виктор в одиночку противостоять могущественным силам или станет их следующей жертвой?

Владелец магазина географических карт Якоб Шталь мечтает о парусниках и тропических островах, но в реальности еле сводит концы с концами. После убийства его отца, крупно задолжавшего русской мафии, мечта Якоба в некотором роде сбывается — он оказывается в плену на неизвестном судне, совершает побег с помощью прекрасной разбойницы и попадает на райский островок в Карибском море, где его поджидают Робинзон-отшельник, краденые сокровища и ключи к разгадке старых тайн. Но сказочная романтика — лишь маска, скрывающая невыразимый кошмар, о котором посвященные избегают упоминать даже шепотом.

Я слишком долго возвращался. Я слишком долго ощущал себя живым. Я слишком долго не мог вспомнить. Я слишком долго не слышал чужих слов. Цеплялся за иллюзию. Теперь всё позади. Синюшное тело Игоря. Изуродованный труп Барыбина. Альберт ещё корчится в ванной заполненной битым стеклом. Бутылки пригодились. Жизнь покидает его неохотно. По капельке. Скоро он присоединится к своим друзьям…

Она таится во мраке и прячется в пламени камина. У нее много обличий и имен. Она является ему в образе девушки с бледной кожей и волосами цвета воронова крыла. Она хищным взглядом наблюдает за ним. Она – муза, которая скрывается в глубинах его разума. Но что, если однажды она обретет плоть и кровь?Он – семнадцатилетний Эдгар По. Ему не терпится покинуть родной город и уехать учиться в университет. А еще – поскорее жениться на юной красавице Эльмире. Но ее семья против брака, ведь Эльмира и Эдгар слишком молоды. К тому же отец юноши хочет лишить сына средств к существованию, чтобы тот не смог учиться и сочинять стихи.И однажды юный поэт выпускает на свободу свою музу, совершенно не подозревая, что его ждет.

Если жена слепила из воска куклу с лицом мужа и воткнула в нее булавки, какой достойный ответ на это может дать муж?

Молодой программист Андрей живет жизнью обычного человека: работает, отдаляется от семьи, его мысли заняты незначительными вещами. Но все меняется, когда однажды он оказывается захвачен террористами, и его жизнь оказывается на волоске. Познакомившись с человеком, который потерял все, Андрей дает объективную оценку реальности: не стоит ждать спасения, ибо спасение в руках самих заложников. Им дано всего двенадцать часов. Кто и какую попытку предпримет, чтобы спасти свою душу?

Книга о нашей жизни. О предрассудках, страхе, вере. Главный герой ищет путь к самому себе. Фантастический триллер, который заставит тебя взглянуть иначе на свою жизнь. Книга изменившая мир человека, его взгляды и цели.

Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.