Дороги - [51]

Отъезд назначили на вторник и стали готовиться к поездке. Хозяйка начистила до блеска нашу обувь, отгладила одежду. Мне на голову она предложила надеть традиционный национальный убор — полосатый колпак (как у сказочных гномов).

Я, посмотрев на себя в зеркало, категорически отказался и хотел надеть свой большой французский берет. Но теперь хозяйка запротестовала. Она сказала, что я в берете вылитый французский контрабандист. В результате решил ехать вообще без головного убора.

Наступило утро нашего расставания. Она то и дело смахивала невольную слезу, видно уже успела привыкнуть к нам за это время. Ее дочь тоже привязалась к нам и нет-нет да обнимет кого-то из нас за колени, прижмется и лопочет что-то…

Утро, как и все эти дни, выдалось яркое, солнечное. Но настроение у всех перед разлукой было подавленным. Как жаль было расставаться с такими добрыми и чуткими людьми! Мы жили все это время как одна большая и дружная семья.

Было решено, что до Берна нас будет сопровождать сестра хозяйки. Обнялись на прощание. Не скрывая слез, милая, добрая женщина провожала нас. Не понимали мы ее слов, но и так все было ясно…

Как сейчас вижу ее у порога дома. Молодая женщина стоит, обняв за плечи девочку, и они машут нам на прощанье. Вот они исчезают вдали за поворотом дороги…

БЕРН

Мы шагаем втроем по ровному асфальту швейцарского шоссе. Говорить особо не о чем. Солнце уже успело прогреть темную гладь дороги. До станции от дома нужно идти четыре километра и я, с удовольствием сняв тесные ботинки, иду босиком. Кругом гористая местность, покрытая кое-где шапками лесов. Легкий ветерок временами дразнит запасом сена и предосенней прели. Неужели где-то сейчас идет война?

Вдали, за поворотом дороги показалась маленькая железнодорожная станция. Небольшое, как бы игрушечное, здание вокзала украшают часы. Они показывают полдень. На платформе нет ни кого, не считая толстого жандарма. Он стоит, заложив руки за спин и выпятив округлый живот, у входа в вокзал. Фуражка с лаковым козырьком и пуговицы мундира блестят на солнце. Наша спутница купила нам в кассе билеты до Берна. Пока она их брала, жандарм с подозрением косился на нас, но не подошел и ни чего не спросил.

Долго ждать поезда не пришлось. Сначала вдали появилось облачко белого пара, прозвучал тонкий, пронзительный свисток. Через минуту показался из-за поворота небольшой поезд: паровоз и пять вагонов. Пропустив вперед девушку, поднимаемся в вагон. Свисток паровоза, состав тронулся.

В вагоне мы сели отдельно от девушки. Мы решили не компрометировать ее, если в пути будет проверка документов. В вагоне пассажиров немного. За окном медленно развертывается перед нами панорама Швейцарии: горы, долины, ущелья, шапки лесов сменяют друг друга. Всю дорогу едем молча, чтобы не выдать незнание языка.

Прошло часа два с половиной три и люди в вагоне стали собираться к выходу. Вот и Берн. С толпой мы вышли на привокзальную площадь. Город меня поразил своей чистотой, ухоженностью и неторопливым ритмом жизни. Неспешно шли хозяйки с корзинками. Из подвальчиков пивных доносилась негромкая музыка. Молодые люди, наши ровесники, весело переговариваясь, гуляли, обнимая своих девушек. Простая мирная жизнь, как давно мы не видели ее! Центр города оказался в десяти минутах ходьбы от вокзала.

По узкой улочке наша проводница вывела нас на широкую, покрытую брусчаткой, площадь. Напротив стояло красивое здание с колоннами. Фасад старинного особняка богато украшала изящная лепнина. Девушка сказала, что в этом здании находится правительство Швейцарии. Перейдя площадь, вошли в центральные двери Дома Правительства. В вестибюле было прохладно и тихо. Широкая, беломраморная лестница вела внутрь здания. Ее охраняли два офицера жандармерии. Гулко раздавались их шаги под высокими сводами дворца. Мы остановились при входе. Девушка подошла к одному из офицеров стала объяснять причину нашего визита. После короткого разговора, она направилась к нам. Уже по ее лицу было понятно, что переговоры окончились неудачей.

Она сообщила с сожалением, что советского консульства в Швейцарии нет. Оказывается, после убийства Вацлава Воровского, Советское правительство отозвало из Швейцарии свое консульство. Офицер посоветовал ей отвести нас в полицейский участок. Что делать? Последовать совету или попытаться уйти, пока не вызвали охрану? В раздумье вышли на площадь. Обсуждая ситуацию, прошли по боковой улице метров триста. Вдруг увидели на стене одного здания табличку «Полицейский участок». Это был районный участок охраны порядка. В нерешительности остановились перед дверью. Была, не была!

Первой вошла сопровождающая нас девушка, за ней мы. За решетчатым ограждением стоял конторский стол, за которым сидел молодой дежурный офицер. Он заполнял какие то бумаги. При нашем появлении он поднял голову и посмотрел на нас. После небольшой паузы первой заговорила девушка. Из соседнего помещения вышел пожилой полицейский. Он, внимательно оглядев нас, стал слушать объяснения швейцарки. Недоумение и настороженность на их лицах сменились дружескими улыбками, после рассказа девушки. Они оба подошли, крепко обняли каждого и ободряюще похлопали нас. Они что-то радостно говорили нам, но мы не понимали, что они хотят сказать. Девушка стояла в стороне и платочком вытирала слезы. Это были и слезы радости, и слезы грусти от предстоящего расставания. Мы попрощались.