Дороги своих любят - [22]
Ему почему-то вспомнился день, давно поблекший и затерявшийся в памяти, но не стертый из нее окончательно. «А я-то надеялся, что навсегда забыл его!» – горько усмехнулся про себя Эверард. Пятнадцать лет назад он пообещал себе, что никогда не будет вспоминать события, навсегда изменившие его жизнь. «Никто и не вспоминает» – успел подумать монах, прежде чем провалился в крепкий сон без сновидений.
* * *
Через несколько часов в тишине коридоров раздался надрывный, истошный крик. Тревога и отчаяние в мгновение ока удушливой волной прокатились по подземелью, заполняя собой все уголки и закоулки. Многократно повторенный эхом, срывающийся и наполненный страхом голос взвизгнул и смолк.
А секундой позже зазвенели клинки, затопали десятки ног, захлопали двери и монотонно, мрачно зазвонил колокол.
Мигель вскочил, мгновенно очнувшись ото сна. Сгреб с пола свои мечи и закинул перевязь за спину, чтобы выхватить клинки в любой момент.
– Подъём! Подъём!!! – рявкнул он, рывком ставя на ноги ничего не соображающего спросоня воришку, – Живо!
Клирик и маг повскакивали сами.
– Набат звучит только в двух случаях, – хрипло бросил Эв, – когда крепость горит, и когда нападает нечисть с болот.
– А против огня не обнажают мечи! Ни шагу отсюда, всем оставаться здесь. Хьюго, идешь со мной. Ноги в руки и не отставать. Быстро!
И наемник, завернувшись в серую монашескую хламиду, шагнул в коридор. За ним бесшумной тенью скользнул воришка, на ходу натягивая на голову капюшон.
Отблески факелов бешено плясали на каменных стенах. Где-то впереди уже слышались командные окрики и приказы. Вооруженные до зубов монахи бросили все силы на обороны лестниц и переходов, ведущих на нижние ярусы подземелья. Никто точно не знал, насколько глубоко древняя крепость вгрызлась в гранитную плиту, на которой она расположена. Но со времен Первого Нашествия никто не спускался ниже сорок восьмого этажа – а истоптанные ступени вели еще ниже, терялись в темноте, насколько хватало тусклого света факелов. Можно было бы, конечно, запустить шаровую молнию и посмотреть, как далеко она улетит, но, увы, монахи ордена никогда не жаловали магов. Поговаривали, что оттуда, со стороны Бездны, тоже выстроена точно такая же крепость, а ее обитатели, высшие в роду нежити, жестоко расправляются со случайно забредшими в другой мир гостями. Но все официальные источники отрицали такую возможность – границы между мирами иногда стираются, это правда. Но происходит такое всего на несколько коротких минут, да и не может столь огромный выброс энергии, какой происходит при разрыве реальности, остаться никем не замеченным. Так рассуждали великие мира сего, пока монахи год за годом отражали регулярные атаки поднимающейся из подвалов нечисти.
Так что когда удивленные Мигель и Хьюго, спустившись с четвертого яруса на пятый, почувствовали могильную сырость и затхлый запах болотной гнили, все их сомнения развеялись. А на следующем лестничном пролете уже сидел, привалившись к стене, первый раненый в этом бою. На его плече повязанная на скорую руку тряпка уже насквозь пропиталась кровью, и алые капли, смешиваясь с зеленоватой слизью по краям рваной раны, по одной уносили и так угасающую жизнь. Он застонал, приоткрыл глаза. С трудом сфокусировался на рыжей шевелюре вора. Парень, бросив на несчастного быстрый взгляд, побледнел и только скорее припустил за наемником. Тот спускался по ступенькам, не оборачиваясь.
Ярусом ниже, в длинном, плохо освещенном зале с высокими потолками, где под сводами терялся тусклый свет факелов кривлялось и злорадствовало насмешливое эхо, уже шел жестокий бой. Против обвешанных оружием и талисманами монахов – озлобленные твари из Бездны. Они наступали живой волной из пролома в толстой, сложенной из громадных камней стене. Звенела заговоренная вороная сталь (обычным клинком нечего и надеяться справиться даже с мелкой тварью), команды и крики ужаса смешались, и, многократно усиленные эхом, разносились под сводами подземелья.
У правой стены зверотени, твари в половину человеческого роста, сильные и быстрые, но слишком уязвимые, чтобы быть непобедимыми, по одиночке дрались со служителями богов, клацая зубами и охотно пуская в ход длинные когти, покрытые какой-то грязно-зеленой слизью. Вот откуда та страшная рана!.. Шипастые грызи – сплошные иглы и костяные наросты – повалили на пол стража ближе к левой стене. Он принялся отбиваться и отсек одному особенно крупному созданию переднюю лапу, но грызь, обезумев от боли и ярости, кинулся на попытавшегося было встать монаха. Со всего размаху ударившись головой о каменный пол, тот вскрикнул и перестал двигаться, а грызни, удовлетворенно ворча, поползли дальше. А в самой средине этого кошмара наяву парочка младших демонов упорно пробивалась вперед. Страшные создания сражались слаженно и синхронно, без устали, словно заведенные. Сеяли смерть вокруг, наверное, с немалым упоением.
Мигель, чертыхнувшись, засунул мечи обратно в ножны.
– Мы не станем в это вмешиваться, – боец, пристально, не отрываясь смотрел на сражающихся, цепким профессиональным взглядом примечая самые мелочи. Вот прикончили одного грызя – и потеряли второго монаха. Оба демона пока невредимы, но в нескольких шагах от них стоит, кажется, достаточно сильный противник. Если память не подводит, против зверотеней подходит удар по незащищенным животам... – Возвращаемся.
Академия Прикладной Магии и Магичеких Ремёсел - обычное учебное заведение. Даже не самое престижное. Обычные студенты. Обычный учебный год. Всё здесь было обычным, только преподаватель иллюзий мастерина Альэдера нарушала эту традицию. Что могло привести дочь Светлого Леса, чистокровную эльфийку, скрывающую ото всех своё истинное имя, настоящее лицо, богатое событиями прошлое, в эти стены. Почему вечерами она бродит часами по огромному парку и вспоминает, вспоминает... вспоминает. О чём? Всё в её жизни когда-то было по-другому.
Я — Елена. Второй мастер гильдии боевиков. Вроде бы все шло вполне обычно, но в один день в моей жизни появился ОН! И вот надо же было так случиться, что я влюбилась именно в этого вредного и ехидного ангела, а он в меня, но этого же, как обычно, мало судьбе! На меня охотится первая половина империи, а на него вторая и еще прибавились проблемы с переворотом в нашей вполне процветающей стране, но когда это останавливало влюбленных мужчин? Да как вообще такое злобное бедствие остановишь? Он одним лишь появлением способен довести до обморочного состояния всех присутствующих… Ну впрочем, как и я, если нахожусь в состоянии бешенства.
Шестнадцатилетняя девочка Энни, через книгу, попадает в город Сновидений, в котором происходит невероятная магия Луны. Там она узнает, что относится к необыкновенному роду людей – хранителям, которые защищают и помогают людям. Чтобы вернуться домой ей нужно найти лунный цветок расцветающий раз в сто лет, и который может исполнить любое, но одно желание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дело происходит в Питере. Молодой оперативник одного из убойных отделов Леонид Воронцов вызывает на допрос некоего бизнесмена Рыбкина с целью весьма низкой, а именно, получение взятки. Однако у Рыбкина, обвиняющегося в организации убийства своего зама, на этот счет совсем другие планы. Он подстраивает всё так, чтобы Воронцов получил сильный удар током, обычно в таких случаях ведущий к смерти. И Лёня действительно оказывается в морге. Однако в то время, когда для остальных такое путешествие, как правило, является последним, Лёнина история с него только начинается...