Дороги, которые мы не выбираем - [3]

Земля продолжала говорить, но её уже никто не слушал. Эрцог почувствовал, как первобытный рефлекс ставит его волосы дыбом. Его переполнил ужас. Он никогда не думал, что ему доведётся стать свидетелем первого контакта.

— Вызови их, Мел, — сказал он.

— Право, не знаю, Бак, — колебалась она. — Может, с этим лучше справится Хьюстон?

— К чёрту Хьюстон, — он и сам удивился собственной резкости. — Пока эти чёртовы бюрократы разберутся, что к чему, мы уже будем садиться на Марс. Мы на месте, нам виднее. Или ты хочешь упустить величайший исторический момент?

Мелисса переводила взгляд с одного члена экипажа на другого. То, что она увидела, должно быть, удовлетворило её, так как она настроила рацию и заговорила:

— Космический корабль «Арес III» вызывает неизвестные корабли. Добро пожаловать — от всего человечества, — она на минуту выключила передатчик. — Сколько у нас тут языков?

Обращение повторили по-русски, по-китайски, по-японски, по-французски, по-немецки, по-испански и даже на латыни («Кто знает, когда они прилетали к нам раньше», — сказала Фредерика в ответ на недоумённый взгляд Снайдера).

Если ждать, пока ответит Земля было нелегко, то нынешнее ожидание скорее можно было назвать муторным. Пауза тянулась гораздо дольше, чем требовалось для прохождения радиосигнала.

— Даже если они не знают ни одного из наших языков, почему они не скажут хоть что-нибудь? — взмолилась Мелисса.

Ей никто не ответил, включая пришельцев.

И тут незнакомые корабли по одному начали отрываться от эскадры, устремляясь к Земле.

— Господи, ну и ускорение! — сказал Снайдер. — Это не просто ракеты, — и сам же осёкся: зачем межзвёздным аппаратам ракетные движки?

И «Арес III» остался в одиночестве, не имея возможности сойти с заранее заданной траектории полёта на Марс. Бак Эрцог чуть не плакал.

Согласно отработанной тактике, роксоланские корабли группировались над полюсом того полушария новой планеты, где находилась большая часть суши. Поскольку место встречи было согласовано заранее, визуальный контакт между кораблями установили быстро. Вскоре недоставало только четырёх кораблей; разведчик, вылетевший к южному полюсу, обнаружил их и привёл на место.

— Каждый раз находятся любители водных просторов, — посетовал Тограм. Он никогда не упускал возможности заглянуть к рулевым в рубку — не только ради яркого освещения, но потому, что планеты интересовали его (в отличие от большинства солдат) и сами по себе. Будь у него побольше знаний, он, пожалуй, попытался бы стать рулевым.

Он неплохо управлялся с пером и бумагой, так что Рансиск и Ольгрен не возражали против того, чтобы он помогал им изучать планету и наносить на бумагу эскизы карт.

— Странная планета, — заметил Тограм. — Никогда не видел столько лесных пожаров, извергающихся вулканов или что это ещё у них там на ночной стороне.

— Я-таки думаю, что это их города, — сказал Ольгрен, упрямо глядя на Рансиска.

— Слишком уж они большие и яркие, — спокойно ответил старший рулевой. Судя по всему, этот спор шёл у них уже давно.

— Это твой первый межзвёздный рейс, да, Ольгрен? — спросил Тограм.

— Да, ну и что?

— Ничего, если не считать отсутствия опыта. В Эгеллоке на Роксолане почти миллион жителей, а из космоса он ночью почти не виден. Таких ярких городов нет нигде. Пойми, это примитивная планета. Я согласен, это, внизу, похоже на разумную жизнь. Но как может разумная раса, не доросшая до гипердрайва, строить города в десять раз больше Эгеллока?

— Не знаю, — смущённо ответил Ольгрен. — Но насколько я могу судить, эти яркие пятна расположены в удобных для города местах: на побережье, у рек и так далее.

— Ну что с ним делать, Тограм? — вздохнул Рансиск. — Он так уверен в своих познаниях, что не прислушивается к здравому смыслу. Ты в молодости был таким же?

— Вроде этого, но только до тех пор, пока старейшины клана не выбили из меня всю дурь. Впрочем, что спорить попусту? Скоро мы запустим флаеры с луофами, и всё станет ясно. — Он было засмеялся, но умолк, пытаясь вспомнить, был ли он в годы Ольгрена таким же обидчивым.

— Засёк радаром один из их аппаратов, — радировал пилот SR-81. — Он на высоте 80 000 метров и продолжает снижаться. — Сам он находился на вдвое меньшей, предельной для его машины высоте.

— Ради Бога, не стреляйте, — приказали с Земли. Собственно говоря, это же было строго-настрого приказано ему ещё до взлёта, но Земля предпочитала перестраховаться. Он не обижался. Случайный выстрел какого-нибудь кретина — и человечеству хана.

— Получаю визуальную картинку, — доложил он, глядя на дисплей. Секунду спустя он продолжил: — Это один корабль чертовски странного вида. И где только у него крылья?

— Мы тоже получаем картинку, — сообщил с Земли офицер центра управления. — Они, должно быть, используют те же принципы, что и у их космических кораблей. Что-то там с гравитацией, создающей и подъёмную силу, и импульс для горизонтального перемещения.

Чужой аппарат продолжал игнорировать запросы SR-81 (как, впрочем, и другие адресованные пришельцам сигналы). Он продолжал медленный спуск, в то время как SR-81 кружил внизу в надежде, что ему не придётся спускаться к самолёту-заправщику.