Дороги Гвенхейда - [25]

Астрид поняла его без слов. Присела рядом, взяла за руку:

— Прости. Иногда я бываю слишком напориста. Удалась нравом в отца.

— Ерунда, подумаешь. Я тоже не сахар. Тупой солдафон, или как там назвал меня Кельвин. Ни мозгов, ни манер, тот еще кавалер. Ладно, — Делвин притянул к себе Астрид, обнял, провел рукой по золотистым волосам, коснулся губами виска, — давай спать. Уже почти рассвело, а днем мы понадобимся нашему новому господину, уж не знаю зачем.

Ночь, если ее можно было так назвать, прошла беспокойно. В армии Делвина учили засыпать сразу же, при малейшей необходимости, как только протрубят отбой — однако сейчас, как назло, не получалось. Добавляла беспокойства и Астрид — она вечно ворочалась, громко сопела, постоянно дрыгала ногами. Наверно, подумалось Делвину, происходи дело в любовном романе, они бы непременно, перед тем как уснуть, занялись бы любовью — однако сейчас ни малейших сил на это не оставалось. Впрочем, и Астрид, и он сам, ложась в постель, разделись — смену одежды им никто не озаботился предоставить, а спать в походной, и без того порядком уже несвежей, не хотелось. Мигом взопреешь, как только солнце поднимется и наступит дневная жара. Они скинули куртки, штаны и все прочее на ближайший стул, а сами накрылись одеялом, не слишком плотным по летнему времени.

Астрид, не просыпаясь, обнимала его, скользила грудью по коже, касалась бедра немного влажным лоном, перекинув ногу через него и тесно прижавшись. В какой-то момент Делвин понял, что возбужден. Ситуация сложилась дурацкая, практически до смеху — сил даже попросту пошевелиться у него не оставалось практически никаких, но кровь к причинному месту все равно прилила.

Делвин постарался повернуться чуть аккуратнее, чтобы не упираться в девушку возбудившейся мужской плотью. Спать это обстоятельство ужасно мешало, будить и без того измотанную Астрид, дабы снять возбуждение, представлялось немыслимым и бесчестным, снимать возбуждение кулаком, пока в спину тебе дышит любовница, выглядело просто смешным, да и не хотелось пачкать простыни. Потом выйдет неловко. В конечном счете он постарался подумать о чем-нибудь постороннем, принялся проговаривать про себя параграфы строевого устава, с первого по семьдесят восьмой. Несколько помогло.

Наконец Делвин забылся мутным, тревожным сном. Снилось нечто ужасное. Снился Новый Валис, пылающий, рассыпающийся прахом у него на глазах. Снился король Эйрон — с трупно-бледным лицом, с червями, выползающими из пустых глазниц. Свергнутый и убитый монарх пялился на Делвина черными провалами, на месте которых полагалось находиться его глазам, и укоризненно, недовольно качал головой. Затем появился генерал Марлин — на вид почти как живой, только лишь со свернутой, результат повешения, шеей. Встал рядом с королем и тоже молча смотрел. Всем видом напоминал — вы подвели, капитан, не смогли по всей чести выполнить приказ, проворонили законного наследника трона. Чтоб ему пусто было, этому Телфрину, подумал Делвин, выныривая из дремы и уставившись в побеленный потолок. Астрид, по-прежнему спящая, обняла его покрепче, скользнула по плечу изрядно отросшими ногтями, слегка поцарапав. Делвин мысленно досчитал до ста и снова заснул.

Разбудили их часа через два после полудня, солнце стояло уже высоко, громким стуком в дверь гостиной, который даже из спальни получилось услышать. Астрид выругалась, вполне на солдатский манер, сонно усевшись в постели и не подумав прикрыться, Делвин натянул брюки и босым прошествовал к порогу. Обнаруженные там трое слуг держали один поднос с завтраком, второй с бритвенными принадлежностями, третий с охапкой одежды.

— Его величество, — сообщил один из лакеев, — ожидает вас через час. Обоих, и вас, капитан Дирхейл, и госпожу Шефер. Мы, как придет время, вернемся.

— Прекрасно, — хмуро сказал Делвин. — Возвращайтесь. А мы пока поедим.

Завтрак состоял из бекона, сыра и сдобных булок, вполне на традиционный гвенхейдский манер. К имевшейся снеди прилагалась также бутылка полусладкого белого вина и штопор. Вино оказалось вполне приемлемым, определил Делвин, открутив пробку и отхлебнув из горла. Перекусили прямо сидя на кровати, Астрид, заспанная, недовольная и подложившая под задницу подушку, сидела немного сгорбившись и даже не думала одеваться, поглощая торопливо сделанный бутерброд. Делвин скользнул взглядом по ее груди с немного напрягшимися сосками, снова ощутил напряжение в брюках, подумал, не наведаться ли в прилегающую к гостиной уборную, но вместо этого еще раз приложился к бутылке вина.

Лишь поев, Астрид принялась разбирать одежду, надев при помощи Делвина дворянского фасона платье, сделанное из синего бархата — с глубоким декольте, золотым шитьем и белыми кружевами, прекрасно подходившее к ее волосам. «Что ж, — подумалось Делвину, — узурпатор, по крайней мере, дает понять, что высоко оценил статус моей… спутницы». Лучше, чем если бы ей прислали крестьянское тряпье. Сам Делвин, зашнуровав со спины девушке платье, натянул новенький, с иголочки, капитанский мундир.

— Нет расчески, — сообщила Астрид. Она выглядела немного обескураженной. — Моя… ну, ты понимаешь. Осталась в Наргонде. Вместе со всеми остальными вещами.