Дорогая Жизнь - [3]

— Так что насчет оливок? Ты в курсе, как сложно их оттуда убрать.

— Их там нет. Господи, ты действительно ведешь себя как сучка.

Качая головой, я беру свой бумажник с кухонного стола и направляюсь к двери. Отсчитав нужную сумму, открываю дверь.

— Двадцать два пятьдесят, верно?

Я поднимаю голову и не замечаю ни пиццы, ни курьера. Женщина.

Не просто женщина. Ребекка.

Она была барменом в Фениксе[6].

С которой у меня было много ночей с крышесносными оргазмами.

Та, с кем я был пока не перешел в высшую лигу, и пока она все не закончила.

Та, с которой я был семь месяцев назад. И теперь она стоит передо мной с выпирающим животом.

Чтоб меня.

Избегая моего взгляда, она с грустью в голосе произносит:

— Привет, Джейс.

На лбу у меня выступает пот, желудок скручивает в узел. Я сглатываю ком в горле.

Может быть только одна причина, по которой она здесь.

— Ребекка, что ты здесь делаешь?

Это тупой вопрос. И так понятно, что именно она собирается сказать, но я не могу подобрать слов.

Глядя на меня, она говорит:

— Ребенок твой.

Ага, это то, о чем я подумал. У меня пересыхает во рту, и я хватаюсь за лоб в недоумении. Мы в неловком молчании.

— Да заплати ты ей и… — говорит Итан позади меня. — Ого… — он останавливается, видя Ребекку. — Это не пицца.

— Нет, это ребенок, — сердито отвечает она.

— Охренеть, — похлопав меня по плечу, он спрашивает: — Я просто собираюсь взять еще пива. Бутылка виски для тебя, бро?

Он уходит, не дожидаясь ответа.

До того, как я успеваю среагировать, она говорит:

— Этот ребенок твой.

Я это уже понял. Она не из тех, кто спит со всеми подряд. Поэтому я не сомневаюсь, что ребенок мой.

Пока я все еще в состоянии шока, она продолжает:

— Я не могу ее оставить. Я думала, что смогу это сделать. Прости, но она твоя, как только родится.

Она?

Я все еще не могу переварить сказанное, когда она продолжает, вызывая во мне еще больше паники.

— Это будет через два с половиной месяца. Реши, что ты хочешь. Вот мой новый номер.

Она протягивает мне лист бумаги. Я не могу. Это чувствуется, будто на меня перекладывают ответственность, и это давит на меня.

— Позвони мне, когда у тебя не будет этого «вот дерьмо» взгляда, и ты будешь готов поговорить. Я остановилась здесь у друзей.

Она отступает назад, обхватив живот:

— Мне ничего не нужно от тебя. Ни любви, ни тепла, ни твоих денег или известности. Я просто хочу, чтобы у этого ребенка был хороший дом. На данный момент я не могу ей этого дать.

Ей…

У меня будет дочь?

Черт, у меня будет дочь?

И она хочет, чтобы я дал ей дом. Как мне это сделать, если я в разъездах по полгода?

Какого черта…

Дейзи

Месяц назад…

— Дейзи Борегар.

Я останавливаюсь, услышав свое имя. Я прижимаю кроссворд к груди, держа в руке розовую ручку.

— Это я.

— Пожалуйста, идите за мной.

Я быстро хватаю сумочку и бутылку с водой, и следую за женщиной через большие двойные двери с электронным контролем. Стерильный коридор ярко освещен флуоресцентными лампами. Я слышу звук мониторов, направляясь к закрытой деревянной двери с номером двести тринадцать.

— Доктор Мендес подойдет к вам.

Я киваю и нервничаю в ожидании. Прижавшись к закрытой двери, я слышу с другой стороны звуковой сигнал. Это успокаивает и помогает выкинуть из памяти картину, которая преследовала меня последние несколько часов…

Страх в ее глазах.

Ее лицо, склонившееся в сторону.

Как ее безжизненное тело падает на пол.

У меня перехватывает дыхание, и я ощущаю жжение в глазах. Она всё для меня. Я не знаю, что буду делать без нее. Без ее защиты, без ее теплых объятий, без ее любви.

— Дейзи?

Я смотрю на мужчину в белом халате. На бейдже которого указано имя доктор Джейк Мендес.

— Это я, — говорю я дрожащим голосом.

— Дейзи, я доктор Мендес, — я быстро пожимаю его руку, когда он протягивает ее в знак приветствия. Вместо слов я просто киваю, когда он продолжает: — Как вы знаете, у вашей бабушки был инсульт. Мы провели компьютерную томографию[7] и нашли тромб в одной из ее артерий, которая качает кровь в мозг.

— О боже, — я непроизвольно закрываю рот рукой.

Доктор Мендес сжимает мое плечо в успокоительном жесте.

— На самом деле, не все так плохо. Есть два вида инсульта: ишемический и геморрагический. При геморрагическом происходит кровоизлияние в мозг, что довольно сложно вылечить. У вашей бабушки — ишемический, при котором кровь не поступает в мозг, поэтому мы можем избежать операции, учитывая ее возраст. Мы ввели ей антикоагулянтное средство[8], которое должно помочь.

Я сглатываю ком в горле.

— С ней все будет в порядке?

— Мы сейчас наблюдаем за ней. Она сломала бедро при падении, из-за чего ей потребуется курс интенсивной реабилитационной терапии. Есть вероятность, что левая часть тела будет обездвижена.

Страх пробегается по моей спине.

— Она парализована?

— Временный паралич, из-за которого ее левая рука будет нетрудоспособна. Также может произойти онемение левой части лица. Сложно сказать, как долго это будет длиться.

— Но она будет в порядке?

— Сейчас она стабильна, но ей потребуется время для выздоровления, — он вздыхает и продолжает: — Я так понимаю, что вы живете с ней в двухкомнатной квартире.

— Да, сэр. Мы заботились друг о друге все время, сколько я себя помню.