Дорога в Рим - [110]
— Я пообещал, что дам попользоваться тобой всем своим парням, — крикнул он. — По очереди, конечно!
Фабиола больше не могла выносить нарастающего страха. Уж лучше смерть, чем этот подонок, не говоря уже о его подручных.
— Да, — кивнула она Бенигну, выпуская из рук гладиус. — Пора.
Бенигн поглядел на хозяйку испытующе, словно проверяя ее решимость, и вновь поднял дубину.
— Повернись спиной, госпожа, — тихо велел он. — И закрой глаза.
Фабиола повиновалась, стараясь не думать о том, что последует дальше. Перед глазами вспыхивали фрагменты былого, по большей части печальные. Вся жизнь прошла без толку, совершенно напрасно… Напоследок пришло единственное радостное воспоминание: Ромул, с довольной улыбкой сообщающий ей, что Гемелл послал его с письмом к самому Крассу. «Митра, — в слезах взмолилась она, — пусть Ромул будет жив и здоров! Дай ему долгую жизнь! Более счастливую, чем у меня!»
Сзади послышался резкий выдох и что-то тяжелое упало на землю. Озадаченная тем, что еще жива, Фабиола обернулась: Бенигн по-прежнему стоял сзади, из правого бицепса торчала стрела, на плитах двора лежала выпавшая из его руки дубина.
— Прости, госпожа, — выговорил он, пытаясь неловко дотянуться до дубины левой рукой, как вдруг две прицельно пущенные стрелы вонзились ему в ноги. Взревев от боли, привратник умудрился-таки поднять оружие.
— Подойди, — выдавил он. — Я ударю.
Вытирая слезы, Фабиола шагнула вперед — и события вдруг посыпались с чудовищной быстротой. Позади Бенигна возникли люди в доспехах, чьи копья и мечи разом обрушились на стражника, и он с виноватым лицом осел на землю. Оставшаяся без единого защитника Фабиола замерла на месте, видя, как полтора десятка бандитов рассыпаются по двору и, не обращая внимания на запуганных кухонных рабов, принимаются сдирать с девиц одежду. Женские крики и вопли их лишь подстегивали. Ударами или угрозами заставляя жертву умолкнуть, они уже валили визжащих женщин наземь и тут же раздвигали им ноги. К горлу Фабиолы подкатил комок, она в полузабытьи смотрела, как перед ней возникли двое громил, убивших Бенигна, с плотоядной ухмылкой на физиономиях. Девушка машинально подняла руку, чтобы их остановить, и они, утробно захохотав, лишь подступили ближе.
— Не трогать! — раздался знакомый голос. — Она моя!
Громилы расступились, между ними появился Сцевола, донельзя довольный собой.
— В этот раз не сбежишь, — прорычал он. — Готовься, удовольствие будет долгим. Еще успеешь взмолиться о смерти.
У Фабиолы вдруг голова пошла кругом, ноги подкосились, и она, теряя сознание, мягко свалилась на тело Бенигна. Сквозь полузабытье до нее еще донесся голос фугитивария:
— Несите ее в комнаты, на постель. Трахать — так с удобствами.
И Фабиолу окончательно объял мрак.
Дорога к Лупанарию показалась Ромулу длиннее любого военного похода. Затылок пульсировал болью, и, протискиваясь сквозь толпу, Ромул держал в голове лишь одно имя. Фабиола. После десяти лет разлуки он наконец знал, где его сестра, и знал, что должен ей помочь. Только эта мысль да секира Тарквиния, на которую юноша опирался как на костыль, давали ему силы идти. Каждый раз, как только мальчишка-оборванец замедлял шаг, Ромул жестом нетерпеливо гнал его вперед, молясь Митре лишь об одном: добраться до Лупанария, не рухнуть по пути, найти силы на следующий шаг, и еще на один… Он даже радовался, что не прикончил Гемелла: так он мог показать богу-воителю, что он честный воин. Правда, поможет ли Митра — неизвестно. От сомнений Ромула временами охватывала паника, и он заставлял себя идти вперед. Дыши, говорил он себе, дыши глубже. Вспоминая способ, которому еще в лудусе его научил Котта, он набирал воздух в грудь, одновременно считая удары сердца. Один. Два. Три. Четыре. Задержать. Теперь выдох. Раз. Два. Три. Четыре. Он повторял последовательность вновь и вновь, пытаясь унять нарастающее в груди беспокойство.
Мало-помалу они добрались до места и, петляя мелкими проулками, чтобы не наткнуться на вражеские заставы, наконец вышли к улице, на которой стоял Лупанарий. Бандиты уже проникли внутрь. У внешней стены стояли пять лестниц, у порога валялись мертвые тела, дверь стояла открытой. Ни единой живой души.
Ромул нахмурился. Выходит, Тарквиний еще не привел ветеранов. Мальчишка бросился вперед, и Ромул заставил себя ускорить шаг. Дойдя до окровавленных тел у порога, он остановился передохнуть, зная, что в Лупанарий ему понадобятся все силы, какие есть. Глядя на убитых, он так и не понял, кто на чьей стороне: все, кроме двоих гладиаторов, выглядели сущими голодранцами.
— Живых нет, — тонким голоском доложил мальчишка, уже роясь среди тел в поисках ценностей.
— Хорошо, — пробормотал Ромул, направляясь к двери. Мальчишка двинулся было за ним, и юноша приказал: — Останься здесь. Когда придет мой друг, скажи, чтоб поторопился.
Голос за спиной утончился почти до писка.
— Ты пойдешь один?!
— Иначе никак, — ответил Ромул, сжимая обеими руками широкое древко секиры. — Там моя сестра.
— Тебя убьют.
— Может, и убьют, что с того, — хмуро бросил юноша. — Не стоять же мне снаружи, как дураку.
Толкнув дверь, он вошел в приемный зал — такой же, как любые другие, виденные им в иных землях: кричаще-яркий, с фривольными статуями и росписями на стенах. Тяжелая мебель, которой защитники подперли дверь, сдвинута в сторону, мозаичный пол весь в пятнах крови, в зале никого, кроме приземистого бандита и старухи, лежащих рядом у стола. Руки старухи, все в порезах, все еще тянулись к кинжалу, торчащему из груди врага. Ромул вздернул брови: если все так защищают Лупанарий, то надежда еще есть.
История сохранила очень мало сведений о Спартаке. Мы знаем, что он родом из Фракии, самого северного региона древней Эллады; что его продали в рабство и вынудили сражаться на аренах; что на протяжении двух лет возглавляемая им армия рабов громила легионы, едва не поставив Рим на колени. В этой книге мы встречаемся со Спартаком, когда он, ветеран многих войн, возвращается на родину, надеясь обзавестись семьей и домом. Но на фракийском троне теперь сидит новый царь, узурпатор; он тотчас приказывает схватить Спартака и продать римскому работорговцу, который ищет новых гладиаторов.
Он был рабом, проданным по воле хозяина в школу гладиаторов, а его родная сестра была вынуждена услаждать своим телом богатых римлян. Мечта обоих — отыскать человека, надругавшегося над их матерью, и воздать ему по заслугам. Но однажды им открывается ужасная тайна, что тот, кого они ненавидят и против кого строят планы мести, не кто иной, как великий Цезарь…Древний Рим, 70—50-е годы до нашей эры. Эпоха великих битв, великих страстей и великого передела мира. История без прикрас через увеличительное стекло времени.
Конец XII века, время расцвета Анжуйской империи, созданной Генрихом II. В составе империи – Англия и добрая половина Франции. Враги трепещут перед Генрихом, однако в его семье нет мира – сыновья постоянно восстают против воли отца и ссорятся между собой. Кто из них получит по наследству корону: легкомысленный Хэл, воинственный, но вспыльчивый Ричард, лукавый Джефри или инфантильный Джон? Из покоренных земель Ирландии в Англию прибывает заложником ирландский юноша О Кахойн, которого победители за рыжий цвет волос прозвали Руфусом.
Римская провинция Германия, 9 год нашей эры. Арминий, вождь местного племени херусков и командир кавалерийской алы при XVII легионе, – один из самых признанных офицеров, находящихся в распоряжении наместника Вара. Он зарекомендовал себя как талантливый, умелый и абсолютно лояльный солдат. Он пользуется полным доверием начальства, несмотря на свое германское происхождение. Но все это для Арминия, «своего среди чужих», – лишь средства в достижении чудовищной цели: одним мощным ударом полностью уничтожить три легиона, расквартированных в провинции.
Германия, 15 год нашей эры. После жуткой резни, устроенной местными племенами римлянам в Тевтобургском лесу, прошло шесть относительно мирных лет. Легионеры остались на другом берегу Рейна, а германцы не досаждали им своими набегами. Но всем было ясно: это лишь затишье перед очередной бурей. Теперь в провинцию приехал новый наместник – Германик, родственник самого императора Тиберия. Его цель – вернуть утраченные позиции Рима и отбить у врага захваченных им «орлов» – штандарты трех легионов, уничтоженных некогда в лесных дебрях.
Они сражались с безжалостным врагом на самом краю земли… Но битва была проиграна, и они стали пленниками парфян. Горстка легионеров — все что осталось от некогда великого войска. Среди них Ромул, незаконнорожденный сын знатного римлянина, юноша, ненавидящий Рим и мечтающий сбросить оковы раба.В то время как Ромул томится в неволе вдалеке от Рима, его сестра-близнец Фабиола, получив свободу и став любовницей Брута, начинает смертельно опасную интригу против Цезаря, которому близнецы поклялись отомстить.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.