Во сне он видел своего сына. Майк был в полной боевой форме, но сидел с ними за столом в кухоньке, слушая, как Анна и Майкл ведут несколько искаженный разговор. Майк молчал и внимательно слушал, положив каску на стол. Наконец он воскликнул: «Пап, эй! Я здесь! Я все еще здесь – почему ты не говоришь со мной?»
Потом Майк сказал:
– Просыпайся, ублюдок.
Хриплый шепот не принадлежал Майку. Майкл почувствовал, как что-то холодное уперлось в его шею.
Это было дуло пистолета.
Его глаза открылись, а рука потянулась к тумбочке, где лежал его пистолет, когда-то лежал, потому что рука Майкла не нащупала ничего, кроме деревянного дна тумбочки, а голос прошептал:
– Его там нет, придурок.
Незваный гость, держа пистолет у шеи Майкла, сел на край кушетки, заставив пружины скрипнуть, и тихо сказал:
– Просто веди себя тихо. Я не собираюсь трогать спящую красавицу. Она не заслуживает того, что получишь ты, чертов придурок.
Майкл не задернул занавески, чтобы дать доступ свежему воздуху, поэтому при свете фонарей он смог рассмотреть гостя. Это был молодой человек, – наверное, того же возраста, что и его сын, – которого Майкл не узнал, но понял, что он итальянец, увидев смуглую кожу, темные глаза, черные вьющиеся волосы до плеч и римский нос, слишком большой для его лица. Черный кожаный пиджак и черные джинсы дополняли общее впечатление, как и золотая цепочка на шее.
– Тогда убивай меня, – прошептал Майкл, – и уходи.
Парень покачал головой. Он самоуверенно улыбался, но это была только маска – мальчик нервничал, темные глаза тревожно блестели. К шее Майкла было приставлено дуло пистолета тридцать восьмого калибра, и он мог бы что-то с этим сделать, если бы…
– Ты не отделаешься так легко, старик. Ты не достоин просто умереть.
– Конечно. Нажимай на курок и беги.
Парень покачал головой. По его лицу текли капли пота.
– Нет, нет, нет – ты должен знать, ты должен
знать,кто это сделал с тобой. Почему он…
я…сделал это!
Парень начинал путать слова своей роли в этой душераздирающей мелодраме.
– Хорошо, сынок, я поинтересуюсь – кто ты?
На почти симпатичном лице обнажились зубы, как будто волк готовился к охоте. С преувеличенной глупой неторопливостью парень сказал:
– Ты смотришь на Сэма Ди Стефано.
Майкл нахмурился.
– Черт…
Парень ударил его в грудь свободной рукой.
– Я Антонио Ди Стефано, но все называют меня Маленький Сэм. Сэм Ди Стефано был моим дядей. И ты убил его, черт возьми, ты, крыса, ублюдок…
–
Шаг назад!
–
Проклятье! – Произошло то, чего Майкл боялся…
Дверь была открыта, чего ни он, ни Маленький Сэм не заметили, и там, в розово-голубой ночной рубашке до колен, сквозь тонкую ткань которой просвечивались соски, с длинными спутанными темными волосами стояла, сжав челюсти, Анна, держа двумя руками длинноствольный пистолет тридцать восьмого калибра – «Смит-и-Вессон», который Майкл достал из-за пояса Инолии, убийцы ее матери, в Аризоне.
Если бы парень был профессиональным киллером, он бы выстрелил Майклу в шею, повернулся и, воспользовавшись испугом Анны, застрелил бы и ее.
Но Антонио Ди Стефано был еще ребенком, неопытным, испуганным, слишком эмоциональным, и невольно дернулся, вскочив на ноги, пошатнувшись, чтобы направить пистолет на Анну.
Слава Богу, никто не выстрелил!
Но теперь дети были не в трех футах друг от друга – они направляли оружие в лицо друг другу.
– Уйди, сучка! – выпалил Маленький Сэм. – Тебе здесь нечего делать!
– Тебе тоже, – холодно парировала Анна.
Майкл поднялся с кушетки и стал рядом с ними, словно рефери, пытающийся разнять драчунов на баскетбольной площадке. Он был так близко к ним, что слышал тихое, спокойное дыхание Анны и тяжелое, нервное сопение парня. Но эти дети стояли лицом друг к другу, и Майкл понимал, что если он бросится между ними, то случайная пуля может попасть в Анну, пройдя через тело ее отца.
– Анна, – сказал Майкл, – ничего не делай. Антонио, ты должен меня выслушать.
Сквозь стиснутые зубы обезумевший парень произнес:
– Иди к черту!
Грива темных вьющихся волос отражала мерцающий свет фонарей, так его трясло.
– Сынок…
– Не называй меня так!
Майкл, подчиняясь, поднял руки.
– Мистер Ди Стефано, я знаю все о преданности в вашей семье. И я могу процитировать главу и стих из Библии, в котором говорится о мести. Я мог бы сказать тебе, что это тупик, но ты никогда не поверишь мне…
– Заткнись!
– Но ты должен знать пару вещей до того, как это зайдет слишком далеко. Начнем с того, что я не убивал твоего дядю. Это сделал Сэм Гьянкана.
Парень покачал головой, отчего во все стороны полетели капли пота.
– Ты лжец! Ты чертов
лжец!
Все тем же спокойным голосом Майкл сказал:
– Ты видишь перед собой людей, которые убили Гьянкану прошлой ночью, потому что моя дочь потеряла мужа, и мы с ней потеряли ее мать, когда Гьянкана подставил меня за то, что я отказался убить твоего дядю, и бригада Ди Стефано начала охотиться за нами.
Антонио лихорадочно завертел головой.
– Это неправда. Почему я должен слушать это дерьмо?…
– Потому что ты вот-вот потеряешь свою жизнь или лишишь жизни двоих человек из-за нелепой ошибки. Бешеного Сэма Ди Стефано убил Спилотро. Я уверен, что ты его знаешь. Он сделал это для себя и для Гьянканы.
