Дорога на Урман - [5]
— И все-таки, — настаивал Гончаров.
— Ладно, — вздохнул Панов. — Почему все ж на Кабакова подозрение имею? Первое дело: никто с ним в знании тайги не сравнится. Пока он тут у нас художествовал — а это лет, наверное, семь тянулось — ни одного прииска, ни одной избушки, ни одного орочонского улуса не миновал. Я ведь тогда участковым служил, по разным поселкам живал — так я Ваську и у старателей в артелях прихватывал и в чумах… Но уж таков увертлив пес ни разу не удалось с поличным поймать.
Старик замолчал, перенесшись мыслью в давний осенний вечер, вечер, когда он неожиданно для всех появился в жилище артельщиков…
У камелька, постреливавшего углями, возился кудлатый паренек-кашевар. А на широких нарах улеглись в круг несколько мужиков с картами в руках. Другие, свесившись с верхних полок, наблюдали за игрой. На майдане, освещенном керосиновой лампой, валялись скомканные деньги.
Увидев участкового, все словно окаменели, и только один из игроков сохранил полное спокойствие. Положив карты рубашкой наверх, он поднялся во весь свой недюжинный рост, оправил накинутый на плечи пиджак. Улыбнулся. При этом резко обозначился шрам, протянувшийся от угла рта к левому уху.
— Милости прошу к нашему шалашу…
— Опять, Кабаков, народ теребишь? — грозно проговорил Панов. — А ну, собирай манатки, и ходу отсюда!
— Никола-ай Семеныч! — просительно протянул один из игравших старателей.
— Това-арищ участковый! Ничего он не это… не теребит он никого, вступились и другие. — Мы что, без глаз? Видим, кто как играет.
— Я, Николай Семеныч, честный артист, — одновременно обиженно и надменно глядя на Панова, заявил Кабаков. — Люблю риск — то спущу все, то выиграю полные сани добра. Зря вы меня гоните. Нету такого закону, чтобы за красивую игру человека наказывать.
— У меня глаз-то наметанный на шулерские проделки, много я вашего брата погонял на своем веку, — с усмешкой сказал участковый. — Игрывал даже, когда в артелях ходил. Вы ведь как мухи вьетесь, где золотишком запахло. А старатель, лесной человек — он фарт уважает, азарту, следственно, подвластен…
Не говоря ни слова, Кабаков выхватил из кармана нераспечатанную колоду и протянул Панову.
— На, проверь, Николай Семеныч.
Участковый осмотрел облатку, не спеша разорвал ее и, развернув карты веером, долго изучал "рубашку".
— Вроде нет крапа… На честность, стало быть, предлагаешь сыграть?… Я, правду сказать, не худой игрок когда-то был. Ладно, изволь.
Но уже вскоре Панов выложил на нары червонец. Кабаков подмигнул старателям.
— Сегодня мне везуха, завтра тебе, Николай Семеныч, счастье привалит…
— Непедагогично как-то, — чуть нахмурившись, сказал Боголепов, когда Панов окончил рассказ.
— Какая там педагогика! — Старый милиционер невесело улыбнулся. — Мне ведь показать им надо было, что меня не проведешь, что я всю старательскую подноготную ведаю. Тогда в артелях много пришлого народу обреталось, кто из тюрьмы пришел, кто бродяжил да к делу ненадолго прибился. А особо шулера хотелось попугать — трудно было за ним угнаться, а он по всему краю колесил, ни одного прииска не миновал…
— Нашей банде тоже в хорошем знании дорог и троп не откажешь, заметил Гончаров. — То там появятся, то здесь и всегда скрытно, не оставляя следов. Потом… им ведь где-то жить надо. Значит, хорошо ориентируются среди сотен брошенных разработок, ведают, где можно укрыться, где есть избушки, остатки приисковых построек…
— Потом года сходятся, — сказал Панов. — Ваське теперь где-то под полсотни и есть… И бородища атаманова — ну зачем она ему скажите? Нынче никто их не носит, только в обузу они… А Кабакову шерсть бы и пригодилась — отметину спрятать: полоснул его один артельщик, когда Василий парня полугодового заработка в один кон лишил. Напился бедолага с горюшка да и сбегал за бритвой…
— Что же, не будем пока окончательных выводов делать, — сказал заметно оживившийся Боголепов, — но, кажется мне мы на верном пути. Только… кто нас на Кабакова, если это он, вывести может?
— В том-то и незадача, что никого из родни его тут нет. Залетный он был, а откуда — не сказывался. Был один тут парняга — тоже я его гонял, с Кабаковым вместе. Поговорил я как-то с ним: неглупый малый вроде, а связался с жульем. Что значит без призору вырасти! — родителей-то своих не помнил он… Зашел я тогда к военкому: помоги, Иван Тимофеич, пропадет человек. Ну, вот его вскорости и призвали в армию. А вернулся — о Кабакове уж и слуху не было. Да и парень остепенился, на шпалозавод поступил. Там и до самой финской войны работал, а как стали резервистов брать — чуть не первым, слышно было, в военкомат примчался. С тех пор и нету об нем вестей. Жив ли?…
— А как звать его?
— Стахеев Кеша. Иннокентий, значит…
* * *
Смеркалось, когда во дворе райотдела появился Гончаров. Забравшись в кабину полуторки, он кивнул шоферу: трогай. Но едва двигатель завелся, на крыльцо вышел начальник отделения службы Вовк. Подойдя к машине, он приказал водителю освободить место и сам уселся за руль.
— Ты чего, Федор? — удивился начальник штаба.
— Меньше народу знать будет — лучше для дела, — ответил Вовк.
Гончаров пожал плечами, но промолчал.
В традиционный сборник «Приключения-76» вошли остросюжетные повести, рассказы, очерки. Открывается выпуск повестью Н. Наумова «Кто стреляет последним», рассказывающей о противоборстве двух снайперов — советского и фашистского — в годы Великой Отечественной войны. Повесть Б. Рескова и К. Тенякшева «По кромке огня» посвящена операции советского чекиста накануне Великой Отечественной войны в одной из стран, сопредельных советским республикам Средней Азии. В сборник включены повесть П. Проскурина «Тайга», рассказы и очерки о приключениях на золотом прииске, о водолазах, строителях, а также о борьбе с бандитизмом в послевоенной Белоруссии.
Плеханов С. Заблудившийся всадник. Фантастический роман. / Художник Ю. Гурьянов. Москва: «Молодая гвардия», 1989. — (Библиотека советской фантастики).Герои книги разных эпох попали во «временной канал» и оказались в XI веке вскоре после Крещения Руси. На фоне их необычайных приключений прослеживается история наших предков, предлагаются интересные гипотезы…Рецензент: доктор исторических наук, профессор Аполлон Кузьмин.
Документальный роман о жизни великого русского князя Святослава Игоревича Храброго и его роли в мировой истории. В условиях мощнейшей идеологической и военной агрессии южных империй против языческого Севера он сумел не только сохранить государство своих отцов, но и создать собственную империю, включавшую разные народы и климатические зоны – от холодного Белого моря, до жаркой Болгарии.Автор обращает внимание читателей на малоизвестные и недопонятые исторические факты. В книге показана ясная картина единства и родства белых народов Севера, их культурная и цивилизационная самодостаточность.
Повесть о событиях середины XVIII века на Урале. По повести «Золотая баба» снят приключенческий фильм.
Прошло 95 лет с тех пор, как в Екатеринбурге были подло убиты свергнутый Император Николай Александрович, его семья и четверо их приближенных. Новая книга Сергея Плеханова убедительно раскрывает положительную роль Николая II в российской и мировой истории, показывает величие жизненного подвига Православного Государя.Николай II представлен как цельная и разносторонняя личность. Выдвинутая им плеяда государственных деятелей, таких как Победоносцев и Столыпин, военачальников, таких как генерал Брусилов и адмирал Макаров, несмотря на неоднозначность отношения к ним со стороны современников и потомков, свидетельствует о Николае II как правителе, стоявшем выше субъективных пристрастий.
Жизнь и творчество Писемского, автора таких этапных произведений русской литературы, как романы «Тысяча душ», «Люди сороковых годов» и др., тесная дружба со многими корифеями отечественной литературы и выдающимися представителями русской сцены, его общественная деятельность – все это дало возможность воссоздать судьбу писателя-демократа на широком фоне важнейших литературных, общественных и политических событий середины XIX века.
Археолог Вера Буковская при раскопках монастыря в Армении обнаруживает кусок льняной ткани с непонятными надписями и чертежом. Странная находка погружает «везучую Верочку» в кольцо динамично развивающихся событий, предсказать которые не может никто. Командор Тайного ордена хранителей Священного Копья и римский кардинал, магистр Мальтийского ордена и отставной полковник Котов, петербургский академик-востоковед Пиоровский и безжалостный итальянский специалист по «щекотливым делам» охвачены азартом охоты за утерянным тысячелетия назад артефактом.
Профессор археологии Парусников обнаруживает в Израиле захоронение Лилит – первой женщины, созданной Творцом вместе с Адамом еще до появления Евы. Согласно легенде, Лилит пыталась подчинить мир с помощью женских чар и за это была уничтожена. У еще не вскрытого учеными саркофага Лилит случайно оказывается Арина, бежавшая в Израиль от невзгод, которые обрушились на нее в Москве. Что произойдет с женщиной, которой достанется энергия Лилит? Не возникнет ли у нее желания подчинить мир своим прихотям? А если возникнет, то кто сможет остановить ее?
Эрна, молодая девушка, недавно попавшая в аварию, приходит в себя в больнице, рядом с незнакомым человеком, утверждающим, что он ее муж. Девушка не помнит, как оказалась в другом городе и когда успела выйти замуж. Что она делала последние два года? Муж пытается ей помочь вспомнить, однако о многом не рассказывает. А когда на пороге дома появляется полиция, Эрна узнает, что была последней, с кем разговаривала пропавшая без вести девушка, которая исчезла как раз в вечер аварии. Эрна должна восстановить события и понять, что ее связывает с пропавшей, о чем недоговаривает муж и какая истинная причина потери памяти. Перенесись в суровый Берлин и погрузись в мрачную историю Эрны Кайсер.
Журналистка Ия одержима своей работой. Она трудится в лучшем издании города и пишет разгромные статьи под псевдонимом Великан. Девушка настолько поглощена своим делом, что иногда даже слышит и видит дотошного старца Великана внутри себя. Нормально ли слышать голоса? Ие некогда думать об этом, ведь у неё столько дел: есть своя колонка в журнале, любящий парень, сложные отношения с родителями, строгий главный редактор и новая «великанская» статья каждый месяц. Так могло бы продолжаться бесконечно, если бы не человек, который каждую минуту наблюдает за Ией, знает её привычки и слабости, одновременно завидует, ненавидит и страстно желает девушку.
Первый день на работе всегда полон волнений. Амбициозный следователь Ольга Градова приступает к новому делу. И надо же такому случиться, что жертва — ее знакомый. Коллеги девушки считают, парень покончил с собой под воздействием наркотиков. Но она уверена: речь идет об убийстве. Окунувшись с головой в расследование, Ольга выходит на след бандитов. Но вопросов больше, чем ответов. Подозреваемых несколько, и у каждого есть мотив. Кто-то хочет получить выгоду от торговли наркотиками, кто-то — отомстить за давнее убийство криминального авторитета.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.