Дорога на Урман - [20]

— А кому записки передавала, сказала? — спросил Нефедов.

— Опять-таки божится, что не знает, кто и где их забирал. Как получала указания с приисковыми машинами — такие же записочки под запасным колесом, — так-де и назад отправляла.

— А что она говорит относительно последнего своего послания с сообщением о том, что Стахеев уже три года в армии и с указанием километража пробега золототрестовского автомобиля? — поинтересовался Боголепов.

— Получила записку с поручением сходить на шпалозавод — видно, Иннокентий сказал Кабакову, что работал там.

— Думаю, тут все ясно, — заговорил Жуков. — Детали можем уточнить потом. Сейчас надо действовать. Посылаем с первой же машиной соответствующую записку. А потом встречаем банду на дороге — причем бросаем на засады все наличные силы.

— Правильно, — поддержал Вовк.

— Только записочку, на мой взгляд, надо положить подлинную, — сказал Нефедов. — Что, если связник по каким-то неуловимым признакам догадается о подвохе?

— Насчет записки согласен. А в остальном я решительно против. Гончаров посмотрел на Нефедова, явно взывая к его авторитету. — Так мы не можем гарантировать успех операции. Если хотя бы половина бандитов разбежится, нам потом будет ох как трудно снова выйти на них. А что, если они захваченное ранее золото перепрячут?… Думаю, сейчас главное установить, где забирают записки и кто их связник.

— По-моему, у нас отработанная схема действий, — заметил Боголепов. Надо определить все пункты, на которых останавливается любая машина, идущая по приисковой трассе.

— А тут и мозговать нечего, — подал голос Жуков. — Все шоферы имеют продовольственные талоны и отоваривают их — обедают или ужинают — в чайной поселка Ближний Урман. Кто-то из тамошних жителей и забирает записки. Больше негде.

— Надо бы проверить, может, еще где… — начал Вовк.

— Проверим, конечно. Но, думаю, замполит попал в точку, — прервал его Гончаров. — Теперь нельзя терять ни минуты… Товарищ начальник отделения службы, немедленно мобилизуйте весь личный состав отдела. Если выйдем на связного, придется, возможно, ударить немедленно.

Боголепов кивнул и с какой-то торжественной интонацией произнес:

— Действуй, Вовк.

Гончаров и Панов сидели на скамье, придвинутой к окнам низенькой горницы, и не спускали глаз с грузовика, стоявшего напротив, возле здания чайной. Улица была пустынна, только двое мужчин в майках пилили неподалеку дрова, да перед палисадником дома, из которого вели наблюдение начальник штаба ББ и Николай Семенович, дремал на лавочке какой-то согбенный старец в валенках и полушубке.

На крыльце чайной появился мальчишка с надкушенным пирогом в руке. Он жевал с явным наслаждением, посматривая по сторонам, словно ждал кого-нибудь, кто мог позавидовать его удаче. Покончив с пирогом, не спеша подошел к машине, быстро сунул руку под запасное колесо. Так же неспешно вернулся на крыльцо и скрылся за дверью.

— Вот это номер! — воскликнул Гончаров.

Старец на лавке перед палисадником беспокойно завозился, и Гончаров раздраженно постучал ногтем по стеклу. Фигура в полушубке еще сильнее сгорбилась и замерла.

— Не терпится шельме. Так всю операцию провалить можно, — с досадой сказал начальник штаба.

— Дело молодое, примирительно ответил Панов.

Но Гончаров уже позабыл про оплошавшего сотрудника. Настороженно глядя на вход в чайную, он проговорил:

— Ну что, будем ждать, пока мальчишка выйдет, и расспросим, кому записку отдал?…

Панов помолчал в недолгом раздумье и быстро сказал:

— А ведь пацан с кем-то из кухни имеет дело… Откуда у него пирог? Сейчас такое лакомство и за деньги не купишь.

— Идем, — начальник штаба резко поднялся со скамьи.

На пороге чайной Гончаров обернулся и увидел Жукова и Вовка, выходивших из соседнего дома. Мужчины в майках бросили пилить и что-то искали за поленницей. Старец в полушубке и валенках настороженно воззрился на начальника штаба.

Когда проходили мимо столиков, за которыми обедали несколько человек, со своих мест поднялись трое и последовали за Гончаровым и Пановым.

Парнишка, взявший записку, вынырнул из-за захватанной шторы, закрывавшей вход в кухню. Начальник штаба, не говоря ни слова, кивнул в его сторону, и один из сотрудников, дежуривших в чайной, отделился от группы.

Откинув штору, Гончаров влетел в кухню, на ходу доставая пистолет. В дальнем углу за плитой повар поспешно стягивал через голову грязноватый фартук. Никого больше не было в помещении.

Увидев наведенное на него оружие, повар вскинул руки даже раньше, чем последовало приказание Гончарова, оборванное на полуслове:

— Р-ру!..

Но в следующий момент повар сделал резкий прыжок в сторону, одновременно что есть силы пнув большой бак, стоявший на плите. Щи с шипением хлынули на раскаленный чугун. В одно мгновение кухня наполнилась паром. Послышался звон стекла.

Жуков и Вовк видели, как откуда-то сбоку чайной, закрыв голову руками, вместе с россыпью осколков вылетел человек, как он выхватил револьвер и дважды выстрелил в клуб пара, вырвавшийся из разбитого окна.

К чайной уже бежал старец с пистолетом в руке, размахивая карабинами, мчались двое мужчин, только что пиливших дрова.