Дорога на Дебальцево - [51]

— Хорошо, что вы это понимаете.

— Но как вы попали сюда? — спросила она, пригубив чашку горячего чаю.

— Я давно знаком с Игорем Стрелковым, — ответил он. — Сблизила нас страсть к военной истории России. Мы оба участвовали в движении военной реконструкции, только он увлекался эпохой Первой мировой войны, носил мундир Московского драгунского полка образца 1916 года. Вообще-то по образованию он — историк, окончил Московский государственный историко-архивный институт.

— Военные игры в старинных мундирах и настоящие боевые действия — не одно и то же, — усомнилась Саша.

— Он и сам так думал, — кивнул головой майор запаса. — Потому отправился на войну, воевал в Приднестровье, в Боснии, на Северном Кавказе.

— Служил в армии?

— Конечно, как все нормальные мужики. Сначала срочную службу рядовым в Вооруженных силах Российской Федерации, потом по контракту — сержантом, потом — в спецназе ФСБ. Звание — прапорщик. У него и награды есть. Орден Мужества и три медали.

— Вижу, он вам нравится.

— Дорогая Саша, слово «нравится» в данном случае совершенно не подходит, — возразил Щербина. — Я признаю его авторитет. У Игоря — боевой опыт и талант командира. Люди ему верят. Кроме того, он — человек идейный. Он — за Россию.

— Прекрасная характеристика! — улыбнулась Булатова.

— А вы за кого? — спросил Сергей, заглянув ей в глаза.

— Я? — она помедлила с ответом. — Я — за тех, кто бился с фашистами на фронтах Второй мировой войны и жизнь отдал за Родину. Но поколение победителей уже ушло. Вот наследники нацистов и зашевелились…

— Что ж, вполне убедительно, — согласился он.

— Хочу задать вам вопрос. Про «Белую бабушку». Вы к ней приезжали после того случая с гранатой?

— Нет. Не довелось.

— Шевкие Мансуровна посетила меня в госпитале.

— Ну, она человек активный, — сказал Щербина.

— Старушка подарила мне одну интересную вещь, — Булатова достала из нагрудного кармана куртки снайперский портсигар.

— Забавная штука! — Сергей Петрович стал крутить портсигар в руках, нажал на кнопку замка, открыл, посмотрел на папиросы, потом бросил удивленный взгляд на Александру. — Неужели ваши?

— Теперь мои, — призналась она.

— Видите ли, я люблю древности, особенно — армейские. Всякие там пряжки, пуговицы, кокарды, аксельбанты, вензеля, знаки для погон и униформы. Но подобного раритета в моей коллекции нет, — майор запаса вернул Булатовой уже закрытый портсигар.

— Она сказала, что это — портсигар Людмилы Павличенко. Может ли такое быть?

— Почему нет? — Щербина пожал плечами. — Портсигары были в большой моде в середине прошлого века. Папиросы сохранялись там лучше, чем в картонных коробках. Особенно — на войне. Я точно знаю, что Людмила Михайловна курила постоянно. Я видел два ее портсигара, кисет и курительную трубку в экспозиции Центрального музея Вооруженных сил России в Москве.

— Значит, правда, — в задумчивости произнесла Саша.

— Конечно, правда. Старушка сделала вам замечательный подарок. Но почему вы привезли его сюда?

— Подумала, что пригодится.

— Не знал, что вы курите папиросы, — военный консультант улыбнулся. — Ведь табак в них — очень крепкий.

— Я курю их редко, в особых случаях…

Побудку в команде «Дюжина» сыграли в семь часов утра, наскоро позавтракали и начали собираться для выезда на боевые позиции. Добрые люди выделили деньги на каски СШ-60 для всех участников, но средств на двенадцать бронежилетов 6-го класса защиты у них уже не хватило. Купили украинские, сделанные кое-как, со стальными пластинами внутри, защищающими только от пуль АК-47.

Снайперский маскировочный костюм «Леший», очень дорогой, изготовляемый вручную, тоже отсутствовал. Впрочем, Александра не имела уверенности в том, что он сейчас ей понадобится, поскольку задачу для «Дюжины» поставили как-то неопределенно: отбивать атаки противника, двигающегося от Красного Лимана. Карту местности она видела вчера мельком, рельефа и расстояний не знала.

Похоже, Дорошенко тоже не представлял себе всех деталей этой операции. Он только сказал, что надо подождать расчет переносного противотанкового ракетного комплекса «Фагот». Через полчаса два крепких мужичка лет по сорок пять, тащившие за плечами увесистые армейские вьюки, подошли к КамАЗу и спросили человека с позывным «Дрозд». Подполковник в отставке их приветствовал и объявил приказ: они вместе со снайпером «Чайкой» и пулеметчиком «Грифом» будут составлять отдельную боевую группу, действующую на каком-нибудь из флангов.

Мужики недоверчиво покосились на красивую стройную девушку с винтовочным чехлом за спиной, почесали затылки и задали ей вопрос:

— А стрелять ты умеешь?

— Да, — спокойно ответила она.

— Ребята, не задирайтесь, — вмешался в разговор пулеметчик Геннадий Гринев, бывший сержант ВДВ, присутствовавший при встрече в тире у Сероштана. — Она стреляет очень хорошо. Дай бог вам так стрелять из вашей хлопушки.

— Ты нашу «Фросю» еще в бою не видел, — обиженно произнес один из них, седоватый и широкоплечий.

— Какую «Фросю»? — удивился Гринев.

— Ну, мы ее так называем. В честь моей бабушки. Очень бойкая была старушка, дожила до девяноста лет. И мы доживем!

— Тогда ладно. Давайте ее в машину…