Дорога к трону - [10]

Я огляделась: ни Зорса, ни Леры не видно… на такое представление и не прийти! В этот миг ворота распахнулись, во двор вбежала перепуганная Лексипия. Она задвинула массивные деревянные створки ворот, говорят испуг, придает неимоверные силы его обладателю. И начала что-то кричать, но голос не поддавался ей, сделав несколько шагов к людям она остановилась, еле удерживаясь на ногах. Удар в закрытые ворота толкнул ее наземь.

Я побежала к ней.

- Зверь!…Зв-ерь,- крикнула она срывающимся голосом. - Уходите!

И отключилась в прямом смысле слова, лежа у меня на руках. Выглядела она просто устрашающе. Царапины и порезы на лице руках и ногах, кое-где кровоточащие, были ужасны, в довершение картины - мертвенно белая кожа и пересохшие губы, как у мумии.

За локти мне удалось ее оттащить ближе к забору, подбежало еще несколько женщин, чтобы мне помочь. А в это время в закрытые Лексипией с такой легкостью ворота с другой стороны, раскрывая их с каждым броском все сильнее, налетало нечто огромное.

Это нечто могло и одним махом раскрыть врата, но пришедшие ко мне на помощь женщины ухитрялись, напирая на них с другой стороны немного сдерживать его. Какие все-таки они отважные! Кто-то схватил бревна, и они попытались закрыть ворота. Раздался дикий вой, а затем удар - ворота разлетелись в щепки, женщин отбросило в толпу, где их успели поймать. Крики перепуганных жительниц и гостей заглушил еще один устрашающий рев. Огромный зверь черный как смола с пластикой тигра влетел в центр в светящемся вихре голубых молний, кровожадно оглянулся. Холка вздыблена, голубое пламя разливается по всей шкуре, блестящие серебром клыки обнажены и готовы к схватке. Когти зверя погрузились в белый песок и при движении поднимают клубы пыли.

Лексипия ненадолго пришедшая в себя, при виде зверя вырубилась окончательно. Люди с криками начали убегать с площади.

Зверь рванулся за ними, потом повернул, образовав из своего тела кольцо, развернулся и сделал круг вдоль площади, перепрыгнув через Лексипию. Быстрый, сильный, казалась, он демонстрировал свои способности. Он не старался съесть кого-нибудь из толпы, а как бы играл, показывая свою мощь. Кувырок через голову и пума трансформировалась в медведеподобного зверя. Еще один рев в сторону города, откуда одни прибегали посмотреть, а другие убегали увидев.

Неужели он красуется? - Неожиданно подумала я.

Значит не оборотень, а обертка. Медведь в прыжке перешел обратно в пуму. Короткое время перехода из одного вида в другой не было подвластно оборотням. У них это происходит минимум за две минуты. Выходит, что это человек или какое-нибудь разумное существо с предрасположенностью к трансформации или чипом. Наверное, он или оно решило подшутить над девами или просто показать свои способности любимой путане. И эта… умница сейчас стоит среди толпы никем не замеченная и радуется своему счастью, точнее своему 'ужасу', ну или 'ужастику'. Меня все начинало бесить. И этот зверь и возможная влюбленная наблюдательница, и глупая бегущая толпа, и Зорс-зараза, и Лексипия без сознания, и чахлый свет звезды…Тварь так разыгралась, что забыла, где и среди кого она. В конечном счете, зверюга начал гоняться по углам площади за 'дичью'. За кем он гнался, я не видела.

- Но это уже слишком!

Он бросил свою погоню и начал наворачивать новые круги в центре города. Я спать хочу, а он тут бегает, красуется! Видите ли, весна у него. А сейчас, что? Не наше время? Или они все тут полуночники с ночниками вместо головы?

Раздраженная и злая, я, не думая слишком долго, в порыве гнева плюнула на все и вся, и выломала факел из стены. Зверь меня не заметил. Отважные женщины, которых поймали в толпе, оправившись от удара и тоже стали вытаскивать факелы. Удивительно. Поймать в толпе-то их поймали. Но когда дело дошло до побега бессознательных дам не захватили с собой: ни первый поток убегающих от зверя дев и гостей, ни многочисленные последующие. Отважных мужчин у них все же мало.

Мы вооружившись факелами, расположились в боевой позиции. Когда зверь, совершенно не замечая недовольных зрителей, развернулся для нового прыжка и оказался рядом, мы выставили факелы под его черное брюхо. О наш импровизированный огненный обруч он как по сценарию прошелся боком.

Обертка издал такой рев, что в ушах зазвенело. Зверь вмиг долетел до противоположной стены, кажется, стукнулся. Уже там он развернулся к нам, при этом хвостом сбив бегущих на подмогу добровольцев, на этот раз мужчин.

Мои помощницы, быстро сообразили, что последует неминуемое возмездие, и побросав факелы разбежались в разные стороны. Я это тоже прекрасно поняла, но пыл испарился, и вот-вот затрясутся коленки. Черная искрящаяся морда клацнула зубами, которые многократно увеличились. Он присел, и даже в таком положении пума была выше меня. Его мышцы мягко перекатывались под лоснящейся шкурой, а под черным блестящим глазом виднелась голубая пульсирующая полоса, будто кто-то прошелся по морде зверя наманикюренной ручкой.

Зверюга готовится к прыжку.

Это уже не игра, а настоящая охота. Я впервые ощутила будоражащий сознание животный страх, страх загнанной в ловушку добычи. Люди определив что с ним можно бороться, уже стали тесным рядом сзади зверя и подожгли факелы. Как же там, наверное, они дружно и весело стоят…! Но я не в их числе, и именно я подняла 'народные силы и задала ему жару'. Итак, если я останусь, он меня в лучшем случае сожрет, а в худшем - разорвет на куски в любом из своих обличий. Вот тут пума начала свой хищный прыжок. А я в предсмертный час вспомнила девизы моей мамы. С перепугу, возможно, и побелела как она: