Дорога к рыцарству - [21]

Две когтистые лапы прочно вцепились в край плота, из воды показалась широкая зубастая пасть на длинной шее. Шея существа растягивалась, словно резиновая, а оскаленная морда тянулась к неподвижному Серафиму. Я привстал и замахнулся топором для удара, как вдруг… Серафим открыл глаза и резким броском швырнул стоящий у его ног наполненный раскаленными углями котелок прямо в раскрытую пасть. Метаморф с лязгом захлопнул челюсти, сглотнул и вдруг вспыхнул, как будто был пропитан бензином. Оглушительный рев монстра заложил уши. Буро-желтой дымящейся жижей тело метаморфа плеснуло во все стороны. На воде вокруг плота расплылось огромное масляное пятно, в воздухе стоял мерзкий запах горелой шерсти.

Серафим с болью застонал, дуя на обожженные ладони. Я встал во весь рост и посмотрел на берег. Смерть сестры произвела ужасное впечатление на последнего из метаморфов. Он застыл на месте и смотрел на воду, не в силах произнести ни звука. Между тем наш плот выбрался на середину реки и быстро удалялся от застывшего на берегу селянина. Я увидел плывущий рядом по волнам деревянный обруч, подцепил его шестом и взял в руки. Уже второй такой странный обруч – светлое дерево, никаких надписей или резьбы. Между тем какая-то магия в обруче явно присутствовала, я это точно чувствовал. Не темная магия, не светлая, а какая-то… странная – то ли стихийная, то ли естественная природная. Нужно будет показать обруч магам, пусть разбираются в его свойствах.

* * *

После короткой вспышки активности Серафим совсем раскис. Он лежал на плоту, никак не реагируя ни на дождь, ни на мои вопросы. Лишь по хриплому, затрудненному из-за распухшего горла дыханию можно было понять, что друг еще жив. Между тем я с удивлением обнаружил, что моих сил хватит еще на одно заклинание лечения – видимо, по мере обретения опыта в жреческой магии мои возможности росли. Не мешкая, я тут же использовал это заклинание для помощи Серафиму, но никакого видимого эффекта не последовало. Разве что, может быть, дыхание друга стало чуть спокойнее.

Опасаясь возможной встречи с последним из метаморфов, я заранее развел на плоту небольшой костер – если огонь оказался настолько эффективным против этих монстров, то нелишним будет иметь его в случае еще одного появления врага. На всякий случай я даже нацепил кольчугу. Но все было спокойно, ровное течение несло плот дальше, река стала шире, и затопленных коряг или мелей больше почти не попадалось.

А потом… За очередной излучиной Вечный Лес неожиданно закончился. Закончился так же резко, как и везде, где я видел его границу. Насколько хватало глаз, по обоим берегам реки густое переплетение сумрачных древесных исполинов сменилось высокой травой в пояс человеку и редкими светлыми деревьями, похожими на высокие березы. К этому моменту прекратился дождь, а между туч проглянуло яркое солнце, залив равнину своими теплыми лучами. Мокрые от дождя травы засверкали миллионами искр, а над лугом развернулась дугой яркая семицветная радуга. Какая красота!

Я забыл все тяготы путешествия, голод и тревогу за раненого друга. Просто стоял на плоту и наслаждался великолепным видом. Изумительно красиво! Если бы мне сказали выбрать место для нового города, в котором будут жить только самые счастливые люди, я бы выбрал эту солнечную долину. Все здесь было прекрасно – и изумрудные луга, и стройные здоровые деревья, и спокойная река.

Между тем не только мне одному приходила мысль поселиться в этом месте. Я не особо удивился, увидев через полчаса пути развалины на берегу – поросшие травой каменные блоки и одиноко стоящие колонны. А на противоположном берегу можно было разглядеть остатки каменной набережной и остов какого-то колоссального сооружения – возможно, храма или дворца. По-видимому, здесь когда-то был большой и красивый город, посреди реки еще возвышались мощные каменные опоры разрушенного давным-давно моста.

Я провел плот между двумя высокими опорами и смог с близкого расстояния рассмотреть вырезанные на белом камне старинные геометрические узоры и причудливо переплетающиеся линии. Очень красиво, только было в этом что-то нечеловеческое – то ли в самом рисунке, то ли в расширяющихся кверху многогранных опорах, то ли в самом факте вырезания узоров на опорах моста, где их практически никто и не видит.

После моста русло реки снова делало поворот, течение заметно ускорилось. Берега стали повышаться – появились холмы, а далеко-далеко впереди можно было даже разглядеть скалы. Солнце садилось за горизонт, и перспектива вести плот ночью среди камней и скал мне очень не нравилась. Нужно было останавливаться на ночлег в этом старом разрушенном городе.

И тут я увидел огни – на одном из далеких холмов у реки стояла высокая башня! В окнах горел свет, там жили люди! Я воспрянул духом, усталости как не бывало. Держась правой стороны реки, я всматривался в сумерках в прибрежные заросли в надежде найти место для высадки. Река перед холмами растекалась по равнине и стала мелкой, плот постоянно цеплялся за дно. Я уже подумывал бросить плот и вынести на руках находящегося без сознания Серафима, как вдруг увидел расчищенный от прибрежной растительности участок берега, деревянную пристань и несколько привязанных к ней больших лодок. Там же на столбе горел яркий фонарь.