Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова - [3]

Надо отметить, что те дятловеды, что относятся к дятловедению как к науке, в большинстве своем ни к каким «сектам» и «конфессиям» не примыкают. Они агностики, они вдумчиво и кропотливо исследуют отдельные узлы проблемы — в надежде, что когда-нибудь это поможет решить загадку в целом. Порой сбиваются на совсем уж малозначительные нюансы, но все же делают очень полезное дело. Что не мешает упертым фанатикам пользоваться результатами исследований — разумеется, выбирая лишь те, что подтверждают их доктрины, а прочие игнорируя.

Кроме того, дятловеды — достаточно многочисленный фэндом. Люди, объединенные не столько общей идеей (идеи у них бытуют самые разные, как мы видим), сколько общим информационным пространством: им не надо объяснять, что значит слово «айсерм», или чем отличаются Ивдель и Ремпель, или где и когда снят фильм «Золотая симфония», или откуда и куда течет речка Ауспия. А внутри фэндома — да, единства нет, тут каждый выбирает себе фан-клуб по интересам.

Есть еще один аспект дятловедения, не особенно привлекательный, но слова из песни не выкинешь. Речь о коммерческой составляющей. Никуда от этого не деться, в таком уж мире мы живем: все, что вызывает широкий интерес, рано или поздно коммерциализируется, и дятловская история не исключение. Процесс пошел и набирает обороты. Снимаются шоу и сериалы — даже Голливуд не остался в стороне, порадовал шедевром в жанре саспенс. Турагенства предлагают за приличную сумму прокатиться «дятловским маршрутом» к Мертвой горе (переименованной ради большей звучности в Гору Мертвецов) — разумеется, без какого-либо риска, без холодных, упаси Господи, ночевок: на снегоходах, и лишь последний небольшой отрезок пути на лыжах, дабы «сполна прочувствовать» и «приобщиться»…

Если и дальше так пойдет, недалек день, когда на месте трагедии откроется туристическо-развлекательный комплекс: комфортные номера с видом на Мертвую гору, ресторан с фирменным блюдом «Мясо по-дятловски», бар с коктейлями «Двое у кедра» и «Последний вздох Зины», магазинчик сувениров — аутентичных, с копиями сертификатов подлинности…

Впрочем, не будем о грустном.

* * *

Ещё об одном аспекте дятловедения говорить не хочется. Но придется.

Вовлеченность в попытки разгадать дятловскую тайну — это диагноз, болезнь, причем прогрессирующая. Не все ею заражаются, у кого-то врожденный иммунитет, кто-то переносит в легкой форме и живет дальше.

Но если заразился всерьез — дело плохо. Когда дятловцы начинают сниться — это клиника, это надо как-то лечить. А они снятся.

Известная повесть Анны Матвеевой «Перевал Дятлова» начинается с потрясающего по силе эпизода: героиня-повествовательница выглядывает в дверной глазок и видит на лестничной площадке дятловцев — с лыжами в руках, в облепленных снегом штормовках… Распахивает дверь — никого, лишь немного тающего снега — дети, наверное, принесли на обуви с улицы…

Можно по-разному относиться к опусу Анны Матвеевой (я отношусь без восторга), но именно эта сцена цепляет за живое. Даже если целиком и полностью выдумана ради драматического эффекта — писательница угодила в «десятку». Как заметил один мудрый человек, нельзя слишком долго вглядываться в бездну. Рано или поздно оттуда кто-то вылезет и позовет за собой.

Не знаю, в чем причина особой притягательной силы именно дятловской истории. Нераскрытых (или не до конца раскрытых) исторических загадок хватает, и зачастую загадочные события связаны с гибелью куда большего числа невинных людей. «Титаник» и «Мария Целеста», трагедия Джонстауна, события 11 сентября в США, и т. д., и т. п. Но все они воспринимаются прежде всего именно как загадки, как отвлеченные упражнения для мозга: а попробуй-ка разгадать то, что многие пытались, да не очень-то преуспели! Однако все попытки найти решение не вызывают того чувства сопричастности, сопереживания, что возникает к девяти ребятам, не вернувшимся из своего последнего похода.

Не будь я сугубым материалистом, непременно бы решил: что-то задолжали мы дятловцам на уровне астральном, нематериальном. И неплохо бы отдать долги. Если действительно произошло преступление, то надлежит если не наказать (слишком много лет прошло), то хотя бы уличить преступников. По именам. Например, не абстрактные — сферические в вакууме — беглые зеки, а конкретно: Иванов, Петров, Сидоров, осуждены тогда-то по таким-то статьям, отбывали срок в такой-то колонии, ушли в побег такого-то числа, до сих пор не найдены. Теоретически могли выходить туда-то — и в этой вот точке их путь пересекся с маршрутом дятловцев.

То же самое относится к прочим абстрактным, умозрительно назначаемым виновникам трагедии: к черным старателям, браконьерам, американским парашютистам и советским спецназовцам. Имена, господа авторы версий, имена в студию! Иначе, как говаривал трактирщик Паливец бравому солдату Швейку: «Всему этому цена — дерьмо!»

Разумеется, улики в наше время могут обнаружиться только косвенные, и «царицу доказательств» — признание обвиняемых — получить уже не реально, равно как и новые свидетельства очевидцев. Но не так уж редко присяжные отправляли и отправляют преступников в тюрьму, а то и в камеру смертников на основании увесистого комплекта косвенных доказательств.