Дорога чудес и невзгод - [49]

– О да, – тявкнул Крепыш. – Это ведь где-то на западе?

Гизмо села рядом с Крепышом:

– Да, на западе. И я могу поспорить: есть очень много животных, которые хотели бы узнать о скором появлении лекарства. Много животных, которым было бы не так страшно, если бы они знали, что их люди вот-вот вернутся.

– Вот именно, – поддержал подругу Макс. – А пока нам нужно ещё немного поспать. Завтра снова в путь.

Трое приятелей нашли себе местечко помягче на газоне перед ветеринарной лечебницей. Макс понимал, что говорил уверенно и с сознанием ответственности за друзей, но внутри у него болезненно ныло.

«Скоро всё закончится, – уговаривал он себя, уплывая в сон. – Скоро люди вернутся домой. Тогда жизнь опять станет нормальной».

Эти слова его утешили, правда совсем немного, но достаточно, чтобы он успокоился и начал засыпать.

Тут ветер пронёс мимо ноздрей пса знакомый мускусный запах.

Макс моментально насторожился и приподнял голову.

– Волки! – пролаял он.

Глава 15 Страх растет

Крепыш и Гизмо задрали вверх носы и тоже почуяли вонь грязных, готовых на всё волков.

– О нет! – воскликнула Гизмо. – Мне кажется, запах доносится из-за клиники. Там вроде домашняя скотина? Мы должны им помочь!

– Надо найти собак-полицейских, – покачал головой Крепыш, вздыбив чёрную шерсть на загривке. – Они должны ходить патрулём, чтобы не пускать волков в город. Это их работа.

Тревожное «му-у-у» раздалось позади ветеринарной лечебницы, на него отозвались свиньи. Животные почуяли опасность. В любую минуту они могли запаниковать.

– Придётся действовать быстро, – прошептал Макс, опустив голову. – Я побегу по дороге и найду полицейских овчарок. А вы разбудите всех собак и кошек, каких встретите, и передайте другим зверям, чтобы они прятались. Встретимся у загонов на ферме.

– Мы поняли, здоровяк, – кивнул Крепыш.

– Поторопись! – добавила Гизмо.

Они вдвоём бросились по траве к ближайшей собаке – толстому морщинистому мопсу, который громко храпел. Направляясь к площади, Макс услышал стоны и слюнявое бормотание разбуженного пса.

Лабрадор мчался по улице, высматривая кого-нибудь из немецких овчарок. В тусклом свете уличных фонарей тут и там виднелись тёмные фигуры кошек и собак, спавших на крылечках и под кустами.

Неподалёку от площади Макс приметил краем глаза золотую искру. Вокруг беседки ходила крупная собака, в полумраке мерцала звездочка на её ошейнике.

– Эй! – крикнул Макс. – Нам нужна помощь!

Заострённые уши овчарки встали торчком. Макс бросился к патрульной собаке.

– Притормози. В чём проблема? – спросила она.

– Волки! Мы учуяли их рядом с домом ветеринара. Мои друзья и я попытаемся поднять тревогу и предупредить других животных, но мы не знаем город так хорошо, как вы.

Полицейская собака вступила в круг света под фонарём:

– Ты уверен? Мы целый день провели на улице из-за этих волков. Не представляю, как они могли проскочить мимо нас.

– Но они проскочили. Пожалуйста, найди Джулепа и дай ему знать. Скажи, что тебя послал Макс.

– Понятно. – Собака отрывисто кивнула. – Забирай своих друзей и спрячься куда-нибудь. Предоставь заботу о волках нам, профессионалам.

– Конечно, – соврал Макс.

Полицейская собака побежала к ратуше. Макс развернулся и кинулся обратно к ветеринарной лечебнице. Откуда доносились лай, тявканье и вой, с каждым мигом становившиеся всё громче.

Когда пёс оказался на тротуаре, полдюжины зверюшек уже были разбужены и препирались с Крепышом и Гизмо на тёмной лужайке.

– Не слушайте их, – томно протянула чёрная кошка Минерва. – Я прожила здесь всю жизнь – тут во всей округе нет волков, ни одного. Само предположение абсурдно.

Толстяк Порги сердито глядел на Крепыша и Гизмо:

– Вы, собаки, вечно создаёте проблемы. Никогда не любил ваше племя.

Крепыш в отчаянии описывал круги в центре лужайки.

– Ну я-то вас тоже не слишком жалую, котяра. Но мы пытаемся спасти вас от съедения волками.

Лхасская апсо мотнула мордой, отчего её длинная шерсть разлетелась в разные стороны.

– В этих краях единственные, кто покушается на жизнь домашних животных, это аллигаторы, – заявила она. – А гаторы в город никогда носа не суют – даже после исчезновения людей не показывались.

– Я не знаю, Дарлен, – сказал лхасской апсо коренастый мопс. – Какой-то странный запах носится в воздухе, и коровы что-то расшумелись.

Мычание и правда стало громче, и ещё Макс слышал тревожное кудахтанье кур.

Выступив вперёд, лабрадор издал хриплый командный лай. Кошки на крыльце зашипели и попятились в тёмные углы, а четыре собаки – Дарлен, мопс и два щенка золотистого ретривера, которые увлечённо обнюхивали мешки с шариками, – насторожились.

Крепыш вздохнул с облегчением, увидев шагавшего по лужайке Макса.

– Рад, что ты вернулся, приятель, – сказал он.

– Нашёл полицейских? – спросила Гизмо.

Макс кивнул, не отводя взгляда от животных на лужайке.

– Слушайте все! – громко пролаял он. – Джулеп и другие немецкие овчарки идут сюда, но опасность близко. Вы все должны спрятаться и передать другим, чтобы сделали то же.

Минерва широко распахнула зелёные глаза.

– Я уже сказала твоим маленьким друзьям: здесь нет волков! Вы, собаки, все ужасно упрямые. – Она откашлялась. – Мир вам.