Дорога без возврата - [23]

Он долго молчал, а потом сказал:

— Вот поэтому не любят меченые рассказывать о себе. Мало ли кто и что подумает. Не обязательно нужно из зоны в Дикое поле уходить, некоторые и в городе цепляют. А жить без Вещей мы не можем. Все здешнее электричество идет от «Молний». Не видел еще? С виду обычная круглая батарейка как в старые приемники вставляли, только раза в три больше и разъемы на концах для подсоединения. Такой город как Славянск вместе со всей промышленностью уже десять лет на одной работает и не похоже, чтобы энергия кончалась. Цвет самую малость изменился.

Найти «Молнию» мечтает каждый, вот только всех счастливцев по пальцам двух рук можно посчитать и еще останутся. Одна такая находка и можно всю жизнь загорать на пляже. И «Льдинки» вместо холодильников и «Клей» по любому случаю. Да много чего в быту применяют.

— А как же тогда бабы рожать не бояться?

— А вот с этим как раз полный порядок. Даже у Волка могут быть нормальные дети, если найдет себе кого. По наследству такие вещи не передаются. А способности когда как. Иногда да, иногда нет. И практически проверено и эльфы тоже самое говорят. Он усмехнулся. — Вот только женщины здесь изрядная редкость. На каждого мужика хорошо, если четверть приходится. Они себе цену знают. Разборчивые, — с тоской протянул он. Чувствовалось что-то личное. — У нас тут даже проституток почти нет. Все больше дамы полусвета за очень большие деньги. Эти, — он кивнул на фургоны, — еще и потому с городскими сцепились. Неправильное воспитание и поведение.

К нам подошел и сел рядом маленький, уже пожилой мужчина, одетый в типично ковбойском стиле — сапоги, кожаные штаны, клетчатая рубаха и старая куртка из оленьей кожи с бахромой на руках. Длинные седые волосы были прихвачены повязкой. Для полного подобия не хватало кольта в кобуре. Вместо него он небрежно держал в руке карабин Симонова, так что сразу было видно, что оружие для него так же привычно, как рабочий инструмент у любого профессионала. Он был начальником охотников и разведки и один из немногих свободно общался с рейдерами. Большинство переселенцев не то что шарахались от них, но отвечали, только если прямо спрашивать, а сами никогда первыми не начинали разговор.

— Слишком спокойно идем, — пробурчал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я бы предпочел, чтобы Штурман нас вела, тогда хоть понятно было бы.

— Да, брось, — ответил Доцент. — Сам знаешь это не второй, даже не десятый караван. Дорога насквозь знакомая и нам и тебе. Что было опасного, мы вначале распугали или постреляли. В котловину не пойдем. Да и дороги там осталось всего нечего.

— Не люблю когда все хорошо, обязательно в конце что-нибудь случится.

Доцент пожал плечами.

— Что будет, то будет. Свернуть мы все равно не можем, а я не знаю никого кто решился бы напасть на такую ораву.

— Ну, да. И про мозгляка и вампира ты никогда не слышал…

— Мозгляк не полезет, а вампир — это сказки. Никто их не видел. Каждый слышал про случай случившийся с соседом соседа в другом поселке, но сам не видел.

— Не сказки. Я видел. И Штык видел, только он не расскажет. Он спился и в какой-то канаве сдох.

— Да ну, — насмешливо сказал Доцент. — Никто не видел один Ковбой.

— Зря смеешься, — он повернулся и посмотрел спокойно. — Сам знаешь кто я такой. Ни в Бога, ни в черта не верил, а сам к Прохорову пришел. Нарвался я на них. Если по прямой идти километров двести от третьего столба.

Доцент кивнул, он явно знал, о чем речь.

— Вечером они пришли. Часовой даже не пикнул, а утром нашли его высосанным. Не в горло как в фильмах ваших дурацких, а на руках вены прокушены. Нас было семеро и все не первый раз в рейде. Битые, опытные. И чтоб такой стоял и даже голоса не подал пока его кровосос харчует? Мы устроили засаду. Двойками всю ночь сидели, а утром двое в том же виде. Тут уж все бросили и уходить стали. Только далеко не ушли. Ночью еще двое погибло. И опять мы ничего не видели и не слышали.

А утром они нас ждали на дороге. Вот так просто стояли и ждали. Выглядят как люди, нормально сложенные только голые. Двое их было и обе бабы. Никакой особой красоты. Высокие, худые и сплошная мускулатура и клыки изо рта торчали как у саблезубого тигра на картинке. Я стрелять стал сразу и ни разу не попал. Это я-то! Они так быстро двигались, что я даже не видел движения. Вот она стоит, а вот ее нет. И не нападали, как будто играли. А Штык упал на колени и стал креститься. Они уставились на него с интересом и одна что-то другой говорит. Я не полиглот, но уж в зоне у меня проблем нет — разные славянские слышу не в первый раз. Английский, французский, немецкий, если не пойму, так что за язык знаю. Никогда такого не слышал. А потом они повернулись и убежали. Никаким бегунам такая скорость не снится.

Я долго потом думал. Вот не испугались они креста и «Отче наш», но трогать нас не стали. Значит, есть что-то в этом. Жить надо как положено, нечего шляться за всякой дребеденью.

— Так тем более нечего бояться. Вас они трогать не станут.

— Дурак, — сказал старик с сожалением, вставая. — Я для чего рассказал? Чтобы похвастаться? Мне это не нужно. Меня и так знают. Просто ничего мы не знаем про планету, на которой живем, там могут бродить монстры еще похуже уже знакомых. Не расслабляйтесь. Если ночь прошла — это еще не значит, что все кончилось. Сами знаете — мы встаем еще до рассвета. Пока скотину на водопой отгоним, пока позавтракаем и фургоны растащим. Пока волов в них запрягут солнце уже высоко стоит. Вот этот промежуток самый опасный. Ты не поленись, поработай.