Допрос военнопленных - [11]

Шрифт
Интервал

Вопросы следует ставить пленному ясно, четко и в простой форме. Особенно важно это при допросе рядового состава. Чем проще поставлен вопрос, тем яснее будет ответ. Неясная и путаная форма вопроса неминуемо приведет к тому, что пленный начнет путать или просто не поймет заданного вопроса. Основным достоинством допрашивающего является умение в кратчайший срок добиться от пленного исчерпывающего и правдивого ответа на поставленный

34

вопрос. В некоторых случаях, особенно при допросе офицеров, необходимо усложнять постановку вопросов или задавать их в отвлеченной форме; однако для применения такого метода должно быть основание (например, упорное нежелание пленного отвечать на вопросы).

Нельзя строить вопрос таким образом, чтобы пленному самим вопросом заранее подсказывался ответ. В подобном случае весь результат допроса сведется к нулю. Допрашивающий обязан выяснить истинное положение, независимо от своих личных предположений по существу того или иного вопроса. Пленный ни при каких обстоятельствах не должен догадываться, какой вопрос больше всего интересует офицера-разведчика. Это обстоятельство нужно учитывать всегда, а в особенности при допросе офицеров.

В одном из соединений военный переводчик лейтенант Иванов получил от своего командования задание проверить данные, полученные из вышестоящего штаба, о сосредоточении в районе Н-ского леса пехоты и танков противника. Во время допроса пленного офицера военный переводчик задавал ему вопросы только в интересующем его направлении. Пленный быстро понял нехитрый замысел лейтенанта и «показал» все, что от него требовали. В результате такого «допроса» военный переводчик только дезинформировал свое командование; проверив показания пленного другими средствами и убедившись в их ложности, старший начальник совершенно правильно наложил на лейтенанта Иванова строгое взыскание.

Офицер-разведчик, приступая к допросу, не должен иметь предвзятого мнения по интересующим его вопросам, иначе может случиться, что он бессознательно будет «подгонять» показания пленного под это мнение.

Офицер-разведчик не имеет права хотя бы в малейшей степени.исказить показания пленного, потому что это является по существу дезинформацией. Как бы горьки и неприятны ни были полученные сведения, допрашивающий обязан доложить их командованию со всей точностью.

35

Допрос раненых – частое явление в практике офицера-разведчика.

Принципиальной разницы в методе допроса легко раненного и здорового пленного нет. Перед допросом раненому должна быть оказана медицинская помощь. Оказание медицинской помощи никогда не может быть орудием шантажирования пленного. Такой метод находится в прямом противоречии с самим духом Советской Армии и действующими в нашей стране законами.

Никаких исключений для легко раненных пленных в отношении допроса не делается, и допрос производится обычным порядком. В некоторых случаях, если этого требуют обстоятельства, раненому пленному разрешают давать показания сидя (например, при ранении в ногу).

Допрос тяжело раненного – более трудное дело. В этих случаях допрос производится либо в госпитальных условиях, либо по месту доставки пленного. Очень часто пленный, получивший тяжелое ранение, находится в таком состоянии, что произвести допрос полностью невозможно. Тогда офицер-разведчик последовательно, если нужно – с перерывами, задает пленному наиболее важные вопросы. Вопросы ставятся четко и немногословно, с таким расчетом, чтобы они легко воспринимались. Расплывчатость и много-словность допроса в подобных условиях могут привести к тому, что раненый впадет в беспамятство или умрет-ранее, чем сообщит необходимые сведения.

Огромное большинство пленных считает, что самый факт тяжелого ранения и возможная близость смерти освобождают их от «моральной ответственности» за дачу показаний своему противнику. Этот фактор никогда не следует упускать из вида. С другой стороны, опыт войны показал, что всякий пленный стремится сохранить свою жизнь, и те раненые пленные, которым была своевременно и внимательно оказана медицинская помощь, охотно и полно освещают все известные им вопросы, интересующие допрашивающего.

36

Часто бывает полезно двумя-тремя фразами рассеять охватившее тяжело раненного пленного уныние и вселить у него бодрость.

При допросе пленного в госпитальных условиях необходимо следить, чтобы на месте допроса не было лишних людей. Для этого достаточно вынести носилки с лежащим на них пленным в какое-либо отгороженное помещение или даже просто в свободный угол. Присутствие медицинского состава на допросе допускается, если только тематика допроса не является абсолютной тайной, разглашение которой может повредить планам нашего командования. В ряде случаев присутствие медицинского состава может оказать значительную пользу.

Необходимо, чтобы перед началом допроса офицер-разведчик ознакомился с документами, изъятыми у раненого. Исключительно важно успеть прочитать личную переписку пленного, так как напоминание о семье очень сильно действует на людей, находящихся на грани жизни и смерти. Если при изъятии документов обнаружены фотографии членов семьи, то допрашивающий должен лично вернуть их раненому пленному, что обычно производит весьма сильное впечатление. Целесообразно возвращать личные письма н все то, что напоминает раненому пленному о семье и доме.


Рекомендуем почитать
Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том II

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Шакалы в стае волков

Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).


Он ведёт меня

Эта книга является второй частью воспоминаний отца иезуита Уолтера Дж. Чишека о своем опыте в России во время Советского Союза. Через него автор ведет читателя в глубокое размышление о христианской жизни. Его переживания и страдания в очень сложных обстоятельствах, помогут читателю углубить свою веру.