Донецкие повести - [50]

Зная, как легко возникают у Эльвиры синяки, якобы в порыве страсти Сергей Борисович изо всех сил сжал ей запястья, потом надавил пальцами сзади на шею… Пусть ейный муженёк, которого сегодня наверняка ожидает отказ, понервничает, глядя на синячки, поскандалит.

Глава 10. Узелок развяжется, а другой завяжется

Настольная лампа с зелёным, как в старину, плафоном очерчивала на столе подполковника Сердюкова полукруг оранжевого света, оставляя на стенах, увешанных грамотами, на бежевых вертикальных жалюзи и на милицейской форме хозяина мистический зеленоватый оттенок. В пепельнице догорала сигарета, отпустившая на волю тонкий столбик голубого дыма, вертикально поднимающегося в темноту потолка кабинета.

– Зря я тебя послушал, Иван… – подполковник говорил с медленно, сохраняя полнейшую монотонность.

Каждое слово Сердюков произносил с одинаковой, математически точно отрегулированной громкостью, отчего слова эти становились какими-то похожими. Пытаясь как-то отвлечься, чтобы пережить предстоящий накал ближайших минут, Иван подумал, что интересно было бы замерять громкость речи Геннадия Андреевича и вызываемые ею колебания воздуха специальным приборчиком – наверняка бы сила голоса в каждом сказанным им слове совпала до десятых. И это неестественное спокойствие несло некое громадное напряжение, которое физически ощущал каждый из присутствующих. Чувствовалось, каким усилием воли даётся Сердюкову сдержанность, являющаяся обратной стороной кипящих в нём эмоций.

– События, Иван Сергеевич, развивались с вашим непосредственным участием. И мы тому потворствовали. Исключать вас из числа подозреваемых формального повода у нас нет, – то, что Сердюков перешёл на «вы» и начал обращаться к Черепанову официально, ничего хорошего для Ивана не предвещало. – В результате имеем три трупа за сутки! – беспристрастно продолжал Сердюков. – И как! По одному выстрелу. О чём ты успел с Царьковым поговорить? Хоть что-то узнал?

Черепанов сидел на диване возле журнального столика, держась обеими руками за голову. Та нестерпимо болела, и таблетка цитрамона пока никак не действовала. И всё же ему показалось, что точка кипения миновала и в конце подполковник капельку смягчился.

– Они собирались скрыться, для этого уже было всё готово. Деньги положили на банковскую карту, вещи собрали.

– И вот на взлёте их кто-то сбил, – подполковник затянулся и сделал глоток крепкого кофе.

– Андреич, они планировали ехать в Россию. Там, со слов Царькова, у Полины был родственник в Москве. Но мне не верится…

– Верится не верится, ты вываливай факты, а мы разбираться будем. Жорик, с кем сегодня общалась убитая?

Георгий раскрыл папку и доложил:

– С Москвой она разговаривала дважды. Один раз ей звонили с городского номера. Это телефон кампании «Ингаз». Второй звонок был сделан уже ею на мобильный телефон оператора «Билайн». За кем зарегистрирован номер, пока выяснить не удалось, по неофициальным каналам пробиваем – это займет некоторое время.

– Что по свидетелям?

– Опросили жителей подъездов. Соседи Царькова по съёмной квартире запомнили и чётко описали автомобиль «ауди». Многие заприметили и двух его пассажиров, которые торчали весь вечер во дворе, а затем устроили гонки на проспекте Освободителей. Как они вернулись в квартиру, никто не видел. «Пассат» Ивана Сергеевича тоже остался незамеченным. У Куртаковой в доме один из соседей курил на балконе и обратил внимание на молодого человека, который вошел в подъезд примерно в то время, когда было совершено убийство, и довольно скоро вышел, – за этот период свидетель даже не успел докурить сигарету. Мужик живёт на последнем этаже и описать предполагаемого киллера детально не смог: чёрные джинсы и футболка, волосы слегка длинноватые, среднего телосложения. Разве что долговязый. Больше посторонних не замечено. Это всё.

– Негусто, совсем негусто! – Сердюков нервно постукивал карандашом по столу.

– Отработка продолжается, – Жора отложил папку в сторону.

Черепанов поднялся и в раздумьях начал ходить по кабинету, затем задал оперативникам вопрос:

– Не пойму лишь, зачем этого Царькова было убирать, он ведь, судя по всему, ничего не знал и ни на кого вывести не мог…

– Так, на всякий случай. А вдруг бы Полина ему что-то выболтала, вопреки явно полученному инструктажу, – Сердюкову эти обстоятельства не казались странными.

– А правда, красиво получилось? – Иван, держась за подбородок, рассуждал вслух.

– Не нахожу ничего красивого, Иван Сергеевич, нас обставили на полшага. Все концы в воду.

– У меня возникло предположение, кому может принадлежать московский телефон закулисного участника, а скорее всего режиссёра наших событий, – лицо Черепанова осветилось лучиком надежды.

Оба офицера вопросительно на него посмотрели.

– У меня никак не укладывалось в голове, почему так непосредственно действовал Царьков. По-дилетантски, что ли. Ну, любовь – ладно. Ну, неприятности финансовые – понятно. Но сам он недалёкий парень, чтобы так уверенно поступать и столь грамотно всё обставить, им явно кто-то руководил…

– И это, по-вашему, не Куртакова? – Жора попытался развить мысль.