Донбасский код - [18]
Населён город удивительными и поразительными горожанами. Это и многочисленная семья Матусовских — отец, брат, дядя, двоюродные братья. Они предстают перед нами несколько мгновений, пока читаешь страницу, но в душе остаётся чувство, будто знал ты их всю жизнь, кажется, только вчера расстался с дядей Соломоном на бывшей Казанской улице. Он шел в сторону ещё не снесённого Казанского собора, оборачивался к тебе, махая на прощание рукой. Потому, когда читаешь о гибели дяди Соломона, о том, как издевались над ним гитлеровцы, сердце сжимается, будто это тебя толкают в соляную шахту.
А вот извозчик со странной фамилией Могила — он не единственный извозчик в городе, но благодаря своей мрачной фамилии врезался в память. В чью память? Твою или Матусовского? Уже и не разобрать…
Друзья юного Миши — Шурка Юрченко, Мотька Абель, Володя Бобров и Яшка Любченко — отмечены лихой отметиной мальчишек 20-х гг. В их чертах ещё много детской нежности, но уже проступает та трагическая серьезность, за которой легко можно рассмотреть смерть.
Чистильщик обуви Рачик Айрапетян, прозванный в городе Чистим-Блистим, подкупает тебя своей наивной верой в скорый отъезд на родину. За улыбкой и радостью он прячет отчаяние. Всю жизнь он проведёт как старик Тыква в малогабаритной коробке-гробу.
А вот из мрака выходит учитель рисования тринадцатой трудовой школы по прозвищу Бобок. Сколько насмешек, пренебрежения от учеников школы выпало на его долю! Потерявший надежду и веру в звезду своего таланта, он всё равно остаётся человеком подлинного искусства.
Кто же там ещё скрывается в темноте безвестности? Умалишенный дядя Коля — городская достопримечательность и жертва издевок луганской ребятни, который тем не менее сохранивший поразительную человечность и доброту… Учительница 13-й школы Мария Тодорова (это ей посвятил знаменитый «Школьный вальс» Матусовский), нашедшая в себе силы вести борьбу с нацистами в подполье Одессы… И первая любовь Миши — девочка Адя, в летнем платье в ромашках, навсегда оставшаяся, как и все первые влюблённости, недостижимой мечтой… И старшие товарищи по литературе, уже ушедшие в вечность, но продолжающие жить в воспоминаниях Матусовского — Юрий Черкасский, Павел Беспощадный, чудак Лапшин и многие-многие другие.
Все они жили в Луганске, были плотью и духом своего времени. Все они и сейчас продолжают жить на страницах «Семейного альбома» Матусовского.
«В степных просторах гекзаметр не кажется уж таким устаревшим ритмом, ибо здесь и в самом деле — время сквозь трещины, словно песок, утекает неслышно, что нам спешить, если счёт здесь ведётся веками, с медленным скрипом ползут по пустынной дороге телеги, коршун, крылами не двигая, замер надолго в зените, обозревая по праву хозяина эти владенья…», — вспоминает Матусовский степь, сразу открывающуюся за домами Луганска.
И по сей день, выезжая в донецкую степь, всматриваясь в дальний край, отмеченный шрамами балок, думаешь, что вот так же — с коршунами, облаками, ковылём и знойным ветром видели эти степи древние скифы, гунны и половцы. Скрипели кибитки, текли стада скота и табуны лошадей, звенела музыка степей. Века проходили, появлялись и исчезали люди.
Кто там всматривается в степь, чтобы написать о ней? Оставшийся неведомым автор «Слова о полку Игоревом»? Итальянец Карпини? Фламандец Рубрук? Подневольный прасол Алексей Кольцов? Доктор, врачующий чистым и честным словом, Антон Чехов?
Кажется, время застыло над степью, укутав её янтарём вечности. Но и этот янтарь уступает человеку. Город расширялся, степь распахивалась. Росли терриконы и рукотворные леса.
Несмотря на все изменения, выйдя на улицы Луганска, путая, как и Матусовский, старые и новые названия, мы можем встретить здесь те же типы людей. И люди продолжают жить теми же чувствами и страстями, что и сто лет назад. И мысли их — о себе в бездонности степи и неба, о прошлом и настоящем, о возможном будущем…
Порою кажется только, что время играет какую-то шутку. На миг лишь закроешь глаза — а сотни лет как ни бывало.
«Вы не можете быть уверены, что, сдернув с глаз кепку, окажетесь в том же самом городе и на том же самом дворе. И ведь вот что обиднее всего: только что рядом были друзья, звучали голоса, раздавался смех, чьи-то крадущиеся шаги, а сейчас всё бесследно исчезло, как будто ничего и не было», — задумчиво произносит Матусовский.
Тишина накрыла нас, беззвучная, мёртвая. Так города Донбасса накрывали украинские «Грады», так смолкали после взрыва мины.
А многоголосый Луганск продолжает лежать в придонцовых степях, будто утихшая скрипка. Нет звука, но одновременно — есть он. Только прикоснись осторожною рукой, переверни страницу, задень струны — и воскреснет целый мир.
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ И ДОНБАСС
Владимир Маяковский никогда не избегал жизни. Большой жизнелюб, он всегда с головою нырял в самую гущу событий, не избегая ничего, пусть даже ужасного, шокирующего, отталкивающего. Это его разительно отличало от «эстетствующих» поэтов и художников, которые стремились исключительно к приятному и «красивому» в их понимании.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.