Дон Корлеоне и все-все-все - [20]

— Si vis pacem, para bellum! — поддакивают жиреющие на военных контрактах итальянские промышленники, извлекая из карманов бумажники.

С целью отстаивания своего неотъемлемого права гнать газетную заказуху Муссолини решает в очередной раз переобуться. Для разнообразия — в либерала и ревнителя свободы слова. Он пишет, цитирую: «Прежде всего, мы — либералы, то есть люди, которые любят свободу для всех, в том числе и для противников. … Мы сделаем всё возможное, дабы предотвратить цензуру и сохранить свободу мысли и слова, кои представляют собой одно из величайших достижений человеческой цивилизации». Конец цитаты.

Красиво сказано, да. Но чего-то подобного — это вам любой заштатный либералишка легко наплетёт с три короба. Матёрый же либералище Муссолини — не просто говорил. Он действовал.

23 марта 1919 года в Милане, на площади Сан-Сеполькро, состоялась презентация организации под названием Fasci italiani di combattimento, которую мы уже мельком упоминали выше. По подсчётам самого Муссолини, в тот день на сходке присутствовало человек пятьдесят. Впрочем, цифра эта имела тенденцию каким-то магическим образом постоянно расти. К 30-м годам уже несколько сотен человек клятвенно заверяли, что тоже вышли на площадь в тот назначенный час. Статус «сансеполькриста» стал очень модным. Ибо там, на Сан-Сеполькро, и родился итальянский фашизм в том виде, в котором мы его знаем и не любим.

Короче, на защиту демократии и гласности встал созданный Муссолини легион боевиков-чернорубашечников. Защита свободы слова началась с нападения на редакцию «Аванти» и её разгрома. Под предлогом же опасности «красной контратаки» — Муссолини принялся в промышленных масштабах завозить в редакцию «Народа Италии» оружие и взрывчатку.

В ноябре 1919 года состоялись парламентские выборы. Участвовавшие в них фашисты не смогли провести ни одного депутата. Даже в Милане, где баллотировался лично Муссолини, они получили только четыре тысячи шестьсот семьдесят пять голосов.

По зрелом размышлении Муссолини приходит к выводу, что народ просто не улавливает разницу между ними, фашистами, и социалистами. Собственно, в этом не было ничего удивительного. В январе 1921 года от Социалистической партии откололось самое левое крыло, образовав Итальянскую коммунистическую партию. Заметно поправевшие в результате раскола социалисты теперь могли смотреться в фашистов буквально как в зеркало. Да и от коммунистов, честно говоря, фашисты отличались лишь тем, что первым, в отличие от вторых, вовремя не занесли бабла.

Сила ночи, сила дня — одинакова… гхм… ну, вы в курсе.

Нужно было что-то менять.

Думаю, вы уже догадались, что делает наш герой. Правильно. Переобувается ещё раз.

Он заявляет:

— Не хочу больше защищать интересы вонючих пролетариев, а желаю быть владыч… эмм… желаю отстаивать интересы крупного, среднего и мелкого капитала!

— И каких же образом ты наши интересы собираешься защищать? — вопрошают крупные, средние и мелкие капиталисты.

— А вот, скажем, будут у вас проблемы с профсоюзами, — отвечает Бенито, — забастовки там, всё такое… Так мои парни подъедут и…

— Заткнись и возьми наши деньги! — не дают ему договорить капиталисты.

Как известно, лучший надсмотрщик — бывший раб. Ядро же сансеполькристов состояло из бывших профсоюзных активистов и синдикалистов. Поэтому уборщицы не успевают сметать в кучи выбитые левацкие зубы, а деньги в партийную кассу текут рекой.

Дела идут столь успешно, что в преддверии следующих парламентских выборов фашисты получают приглашение вступить в электоральный антисоциалистический «Национальный блок», состоящий из либералов, националистов, представителей некоторых других правых сил, а теперь ещё — и фашистов. На выборах 1921 года блок демонстрирует неплохие результаты: сто пять избранных депутатов, из них тридцать пять — фашисты, включая и самого Муссолини.

Обретя депутатскую неприкосновенность, Бенито перестаёт стесняться и спускает чернорубашечников, получивших к тому времени имя «сквадристы» (от squadra — «команда»), с цепи. Градус уличного насилия резко возрастает. Поскольку же всегда приятнее быть среди тех, кто бьёт, чем среди тех, кого бьют, — множатся и ряды сквадристов.

Количество, впрочем, не всегда соответствует качеству. В своей предыдущий реинкарнации Муссолини слишком уж заигрался в либерализм и свободу слова, предоставив её в том числе и собственным верным абрекам. Разросшееся чернорубашечное войско начало роптать, что-де, Дуче-то ненастоящий, и даже частично взбунтовалось. К счастью, инцидент удалось замять путём переговоров. С целью недопущения подобного в дальнейшем — Муссолини прибегает к масштабной реорганизации своего колхоза: 7 ноября 1921 года «Итальянский союз борьбы» преобразуется в Partito Nazionale Fascista — Национальную фашистскую партию.

Не ограничиваясь административными мерами, Бенито переходит к наглядной демонстрации того, что он действительно Дуче, а не тварь дрожащая. Переформатированные согласно принципу единоначалия отряды чернорубашечников растут, обучаются и вооружаются. Начинается подготовка к фашистской революции. Благо в феврале 1922 года премьерский пост получает Луиджи Факта, правитель слабый и даже не лукавый. Сквадристские отряды беспрепятственно заходят в муниципалитеты итальянских городов и выкидывают обитающих там чиновников на улицу, сообщая им, что «мы здесь власть!» Не видя адекватной реакции правительства, левые пытаются проводить акции протеста. Это не только не помогает, но даже скорее мешает. Так, например, в разгар забастовки миланских трамвайщиков сквадристы врываются в депо и силой заставляют бастующих выйти на маршруты, снабдив трамваи табличками «Бесплатно. Подарок от фашистов».