Дон Карлос. Том 2 - [24]

Никем не замеченный, он приблизился наконец к задней стороне генеральской палатки, где не было никаких часовых. Тут он опустился на землю и на четвереньках подполз к полотняной стене.

Он услыхал голоса, но говорили очень тихо, слов разобрать он не мог, так как палатка была большая, а разговор происходил далеко от того места, где пристроился Изидор; он пополз в направлении долетавших до него звуков, пока, наконец, не начал явственно разбирать все, о чем говорилось внутри. Тогда он, совсем припав к земле, слегка приподнял край палатки и просунул голову внутрь.

Там горела одна свеча, слабо освещая палатку, и в этом скудном свете он увидел Доррегарая, стоящего перед незнакомцем и тихо, почти шепотом разговаривающего с ним.

— Поскольку вы меня не знаете, генерал, я привез бумаги, подтверждающие мои полномочия и приказ самого принципе, — сказал незнакомец, вынимая из кармана бумаги и подавая их генералу.

Доррегарай рассмотрел бумаги.

— Вы начальник Толедо, очень рад с вами познакомиться, — проговорил он наконец, слегка поклонившись своему собеседнику. — Возьмите ваши бумаги, а приказ с подписью принципе позвольте сжечь! Я люблю осторожность!

— Это весьма похвально, генерал, — заметил толедский начальник, человек лет сорока, с прекрасным мужественным лицом.

Доррегарай, превратив приказ в пепел, обратился к своему собеседнику:

— Теперь прошу вас передать мне ваше поручение!

— Я должен получить сумму, захваченную в Риво для дел Гардунии, и выдать вам расписку на нее, — сказал незнакомец. — Кроме этого, вам передано распоряжение при захвате новых территорий или при осаде городов немедленно устанавливать связь с находящимися там членами нашего общества!

— Будет исполнено!

— Вот вам список всех наших членов, — продолжал незнакомец, вынимая бумаги и раскладывая их на столе, где лежали карты, какие-то исписанные листы и письменные принадлежности.

— Благодарю вас, сеньор, — сказал Доррегарай, собирая со стола бумаги, положенные начальником. — Что у вас еще за бумаги?

— Это квитанция, генерал, на которой я должен расписаться в получении денег от вас!

— А! Это разумно, сеньор! Так впишите туда восемь тысяч триста дуро!

Начальник взял перо и вписал в квитанцию означенную сумму, Доррегарай в это время подошел к своему походному сундуку и вынул из него пакет.

Тут Тристани сделал неосторожное движение. Доррегарай, услышав неясный шум, бросился к тому месту, где Тристани подслушивал, но последний быстро отдернул голову от щели. А так как угол этот был в тени, то генерал ничего не заметил, и, постояв несколько минут, прислушавшись и убедившись, что не слышно ничего подозрительного, подумал, что ошибся.

Затем он подошел к начальнику и передал ему пакет.

— Тут восемь тысяч триста дуро, сеньор, — сказал он ему шепотом.

Начальник взял пакет и, указав генералу на квитанцию, оставленную на столе, попрощался с ним.

Когда шум, произведенный Изидором, привлек внимание Доррегарая и он бросился осматривать угол палатки, Тристани, не теряя времени, пополз прочь и, удалившись на некоторое расстояние, вскочил и исчез так же неслышно, как пришел, боясь, что недоверчивый и осторожный генерал выйдет из палатки и осмотрит ее со всех сторон.

Злобная усмешка искривила его безобразное, сатанинское лицо. Он ликовал, что его смутные подозрения обрели почву, что он нашел наконец способ добыть улики против своего врага. Он направился не к тому месту, где незнакомец был остановлен часовым, а к более отдаленному. Там он назвал себя часовым, которые узнали и пропустили его, и быстро пошел вперед, не обращая внимания на холодный мелкий дождь, сеявший как из сита, и холод, пробирающий до костей.

Добравшись до передовых постов, он опять назвал себя, а так как, будучи командиром, мог уходить из лагеря беспрепятственно, то и тут часовые пропустили его, и он пошел дальше так же быстро, не останавливаясь ни на минуту. Шел он, пока не добрался до ручья, где росли старые раскидистые деревья. У одного из них стояла лошадь! Изидор не ошибся в направлении — сюда должен прийти начальник из Толедо, это была его лошадь!

Промокнув До костей и дрожа от холода, Тристани подошел к лошади и, увидев в седельной сумке кавалерийские пистолеты, проворно вытащил их оттуда и быстро спрятался за одним из старых толстых стволов деревьев.

Карлистский черт хотел подстеречь незнакомца, чтобы похитить у него бумаги и деньги, полученные им от генерала, и добыть таким образом улики против Доррегарая. Хотя общей связи между всем, что видел и слышал, он еще не уловил, однако успел понять, что Доррегарай и начальник из Толедо принадлежали к какому-то тайному обществу.

Сначала Тристани подумал, что это братство служит интересам дона Карлоса, но потом у него закрались сомнения, слово «Гардуния», произнесенное начальником, натолкнуло его на другие мысли. Кому из уроженцев Испании не известно это название? Кому не приходилось слышать тысячи историй, самых невероятных и фантастических, о Гардунии и ее деяниях?

Это слово повторялось в сказках, которые кормилицы и няньки рассказывали детям, в страшных историях о преступлениях, в старых семейных преданиях. С давних времен слово это произносилось со страхом, одно время великие злодеяния братства Гардунии сильно настроили против него всю Испанию, и всегда об этом обществе говорили шепотом, всегда боялись его!