Домашний Марс: Сборник рассказов и креативов - [10]

Как будто земля поплыла из-под ног. 

Сэлливэн кинул шубу, присел, схватил начавшую коченеть кисть убитого. Да, якорь и три буквы на сбитых костяшках. SAM. Бенфорд? Отец бедных детишек? Но как?.. Где, приятель Бенфорд, ты раздобыл в этих диких горах золото и пряник для маленькой дочки??? 

Он закопал в снег тело и все вещи Бенфорда. Кроме золота, разумеется... и пряника. Да, он будет новым отцом этим детям. Они уедут в Нью-Хэмпшир, купят большой красивый дом, они не будут ни в чем нуждаться. И кто знает, даст Господь, и жена вернется к нему... она всегда мечтала о детях, а он так бессовестно сбежал искать счастья на Клондайк. 

Теперь у них все будет. 

Надо лишь пережить пургу.

Склеп

Я жду. Я жду и мне страшно. Сказать, что мне страшно – это всё равно, что назвать свирепо рычащего волка безобидным щенком. Я просто в ужасе. Если я продержусь до рассвета, всю оставшуюся жизнь буду молиться Богу или Сатане, или ещё хрен знает кому, только бы забыть этот кошмар. Уже заколотил все окна и двери. Это, один черт, не вселило в меня надежду увидеть свет солнца ещё раз. Просто мне нужно чем-то занять свои руки, иначе я просто сойду с ума.

Я сидел в кресле, курил. И ждал Его. На коленях лежал мой старый приятель «Ремингтон». Внезапно послышался шум приближающегося автомобиля. Было бы Божьей милостью, если бы он остановился. Но Бог не был милостив ко мне. И к Тэду. Да… к Тэду в особенности. Уж это я знаю наверняка. Тэд сам бы подтвердил это, да только сейчас он не может… извините, он умер… да-да… перезвоните позже… ха-ха! Господи, да я же схожу с ума! Сигарета уже (автомобиль, проехав, теперь удалялся… вот и хорошо – я никого не хотел вмешивать в это дело.. за свои грехи должен расплачиваться только я один..) начала обжигать пальцы. Глубоко затянувшись, я затушил её об свою левую ладонь. Боль, как вспышка молнии, осветила все тёмные углы сознания, вернув чёткость и ясность мыслей. Но, не прогнав страх, а лишь заглушив его… на время…

Я знал, что Оно придёт! Мы с Тэдом разбудили Его! Теперь Тэд мёртв, а мне, судя по всему, осталось только ждать. Ждать смерти.

Я зажёг ещё одну сигарету.

***

Тэд позвонил в 7.30 вечера, в субботу, и сразу, после того как ушли люди, которых я нанимал для работы в поле, предложил съездить в город. «Проветриться», как он говорил:

– Выпьем пивка, потолкуем…

О´кей, почему бы нет? Ведь Тэда я считал своим товарищем, да и дел на сегодня больше не намечалось. Если б я только знал тогда, что спустя несколько часов, буду проклинать себя за то, что не задержался в поле ещё на пять минут и ответил на этот грёбаный телефонный звонок.

– Ладно, Тэд, уговорил. Заеду через полчаса.

– Буду ждать в «Красном медведе», как обычно! – не дав больше сказать ни слова, он бросил трубку.

***

Как всегда, мой старенький «форд» с первого раза не завёлся. Я ехал с такой скоростью, какую только мог выжать из моей колымаги, и это доставляло мне огромное удовольствие. Теперь я лишь мечтаю ещё раз так прокатиться!

Тэда я знал хорошо. Ещё с Вьетнама. Похоже, у него опять какие-то неприятности. Дела у Тэда шли из рук вон плохо, после пожара на ферме прошлой осенью. Да, так и есть – Тэду опять нужны деньги. С этим, на данный момент, я не мог помочь. По крайней мере, до ближайшей осенней ярмарки.

Я выкинул окурок в окно и поднял стекло, чтоб не дуло. Мой брат Фредди умер от воспаления лёгких, когда мне было двенадцать. Никогда за свою жизнь он не надевал шапки. Ни разу за те 19 лет, что было отпущены ему Господом. Я не дурак (через каких-то пару часов, я как законченный кретин, соглашусь на предложение Тэда), я не хочу помирать, даже в свои сорок семь.

«Форд» мчался по грунтовой дороге, подпрыгивая, как сумасшедший, на редких ухабах и неровностях. Из-под колёс летела грязь вперемешку с навозом. А солнце уже садилось за холмы, заливая небеса фиолетово-красным и перекрашивая зелень кукурузных полей в тёмно синий цвет. Сегодня оно было каким-то другим. Мне трудно объяснить это, но всё же постараюсь. Я не мог отвести глаз от солнца. Словно какое-то наваждение. Забыв про всё, я, не отрываясь, смотрел на закат. Мне никогда не приходилось видеть наше светило таким – словно холодный налитый кровью глаз. Он, будто, испепелял своим взглядом, полным ненависти. Хотя теперь я понял – не ненависть была в нём – какая-то тревога, или может быть… страх? Это не солнце, думал я тогда. Это глаз самого Дьявола. Он стремительно заполнял всё моё сознание, раздуваясь в нём, как воздушный шарик, ломая разум и волю. И я погружался туда всё больше и больше. Я уже не замечал ничего, кроме этого гребаного багрового шара. Поэтому не заметил здоровенный проклятый булыжник, полузакопанный каким-то придурком посреди дороги. В следующую секунду мой автомобиль налетел на него, и сильный толчок вывел меня, наконец, из оцепенения. Если б не реакция… «Форд» бешено завертелся на скользкой грязи. Каким-то чудом не врезался в дерево, разбив только боковое зеркало. Нога мёртвым грузом давила на тормоза, но остановить машину на такой дороге я был не в состоянии. Зато забор был в состоянии.