Дом Затмений - [10]

Отец собрал гораздо больше людей, чем та маленькая компания, о которой он упомянул во время пира. Здесь была половина его личной охраны: пятьдесят человек, искусных в бою, защите и шпионаже. Слуги все еще переносили вещи на корабль, но явно намеревались путешествовать с нами, вдобавок Атон решил взять с собой группу танцоров.

– Что все это значит? – спросила я Ситали, когда подошла, чтобы встать рядом с ней.

– По прибытии мы должны устроить пир. Если бы река не была такой мелкой, корабль затонул бы от всей той еды и вина, что он везет, не говоря уже о людях, что его сопровождают.

Она оглянулась на охранников, и ее взгляд задержался за некоторых из них. Мне было интересно, знала ли она тех, кого так пристально рассматривала, или просто искала новые увлечения.

Затем… ее взгляд скользнул к Кирану, и сестра не спешила смотреть на кого-то еще.

Я стиснула зубы.

– Атон устраивает пир. А что Люмин делает взамен? – спросила я.

Ее взгляд неохотно оторвался от Кирана и встретился с моим.

– Они называют это балом. Как говорит отец, это такой же праздник.

Когда последний ящик с припасами был поднят на борт, отец хлопнул в ладоши, приглашая всех на корабль. Мы с Ситали поднялись на небольшое судно, за нами последовали старший жрец Сарик и Киран. Охрана отца рассредоточилась по палубе, вооруженная до зубов оружием, которое я могла видеть и которое, уверена, было спрятано. После чего на борт поднялись девушки, которых Атон взял, чтобы развлекать наших соседей. Последними свои места заняли слуги.

Речной путешественник ждал приказа отца, чтобы отправиться в путь. Когда Атон позволил, его люди отвязали корабль от берега, смотали веревки и направили судно на середину реки. По краям вода была пугающе мелкой, но в центре ее было более чем достаточно, чтобы нести нас в нужном направлении.

Я вцепилась в перила, когда корабль набрал скорость. Горячий ветер подхватил белый парус над головой, отчего тот гордо расправился и потащил нас по голубой воде.

На мелководье женщины стирали и отжимали одежду, в то время как их дети плескались рядом. Тут и там на поверхности реки виднелись толстые костяные доспехи крокодилов. Они отплывали в сторону от корабля, размахивая своими сильными хвостами.

Вода отступала, и берега менялись, но остатки былого величия реки можно было увидеть там, где земля высохла, словно чешуйчатая кожа. Ближе к берегу почва была темнее, но по мере удаления от живительного потока она постепенно светлела.

Сол оставалась высоко. Ее тепло смешалось с влагой в воздухе, и я нутром чувствовала, что буду скучать по ней и Гелиосу.

Облокотившись на перила, я заняла место у борта корабля рядом с несколькими ящиками и наблюдала, как мы плавно проплываем мимо нашего королевства. Я улыбнулась, когда несколько детей побежали к реке, просто чтобы помахать нам. Некоторые из них еще долго следовали за кораблем. Я подняла руку, и счастливые визги вырвались из их крошечных грудей.

Узнали ли они нас или любой взмах руки в ответ обрадовал бы их?

Ситали окружила себя самыми красивыми членами отцовской гвардии. Эти мужчины боролись с желанием не смотреть на ее довольно откровенное платье. Ей было все равно, накажут ли кого-то из них за вожделение к одной из Атен. Моя сестра упивалась властью, которую ее тело имело над ними. И, как рыбы в воде, они плыли навстречу приманке, разинув рты. Они даже не узнают, что попались на крючок, пока она не вытащит их из воды, необходимой для выживания, и не выбросит на берег, чтобы они задохнулись.

Зарина нас не провожала. Без сомнения, она все еще была недовольна тем, что ее оставили дома. Если Сол выберет Зарину, пока нас не будет, изменит ли это мою старшую сестру? Я попыталась представить Зарину в роли Атона.

Древние Атоны изображались на стенах храмов светящимися, подобно сиянию короны Сол. Отец не излучал света; наоборот – тьма исходила от каждого его слова и действия. Как бы трудно ни было представить Зарину в роли Атона, еще труднее было поверить, что богиня выберет меня.

К тому же… Каково это – получить благосклонность богини? Быть Атоном, слышать богиню, видеть ее лицо, иметь шанс встретиться с ней?

Отец никогда не говорил о своих отношениях с Сол. У меня было такое чувство, что это связано скорее с жадностью, чем с секретами, которые он обязан хранить. Другие Атоны так подробно описывали свои встречи с богиней золота и огня, что у меня горели кончики пальцев, которыми я проводила по их резным изображениям.

Отец молчал обо всем, что не бросалось в глаза. Он копил мудрость и дары богини, как если бы обижался на Сол за то, что она постоянно затмевает его.

Сарик шаркающей походкой направился ко мне. Я встала, когда жрец остановился и указал на деревянные ящики:

– Не поможешь мне присесть, Атена?

Его голос был хриплым и таким же слабым, как и его тело. Он напомнил мне согнутую и сломанную тростниковую шелуху, лежащую на старом берегу реки. Служанка увидела нас и поспешила принести две подушки. Я осторожно взяла Сарика за руку и опустила на одну из подушек, а вторую подложила ему за спину.

– Удобно? – спросила я, зная, что на борту раскачивающегося судна сложно нормально отдохнуть. Корабль сам по себе не предполагал комфорт. Он не был построен, чтобы вместить так много людей.